Интересно другое: похоже, идеи первой и второй заинтересованных групп потихоньку сближаются.
Но обо всём по порядку. Туринская плащаница, согласно единственному радиоуглеродному анализу, была сотворена в средние века (XIII–XIV). Разумеется, исследования были немедленно подвергнуты жесточайшей критике (радиоуглеродный анализ — вещь с нюансами, а когда ещё и верить очень хочется...), но дело даже в другом. Впрочем, об этом позже.
Альберто Карпинтери (Alberto Carpinteri) из Туринского политехнического университета (Италия) давно увлекается изучением протекания термоядерных реакций в необычных условиях. То есть не так, как в токамаках — на чудовищно сложных установках и с огромными затратами энергии, а по менее энергонеэффективным механизмам, не находящим, впрочем, подтверждения в среде физиков, упорно талдычащих что-то про кулоновский барьер. Из-за этого коллеги успешно выдавили его в своё время из Национального института метрологических исследований Италии — как вы понимаете, того ещё места для совершенствования в ядерной физике.
Легко видеть, что все места пребывания Туринской плащаницы близки к точкам, где землетрясения случаются с удручающей частотой. Если г-н Карпинтери прав, то нейтроны влияли на этот объект многократно. И как после этого можно говорить о научной датировке?! (Здесь и ниже иллюстрации Wikimedia Commons.)
Суть его идей в следующем: при сжатии горных пород, таких как гранит и базальт, нейтроны в их атомах, несмотря на малые скорости, могут, так сказать, «прокрасться» в ядра соседних атомов в ходе пьезоэлектрического ядерного синтеза (не путаем с пироэлектрическим!). Где во всём этом священная Туринская плащаница?
А вот где: среди претензий, предъявляемых после радиоуглеродного анализа 1988 года, были и такие: мол, если бы образцы плащаницы были загрязнены после создания, то это могло бы послужить источником нейтронов, изменивших соотношение изотопов углерода в ткани плащаницы. Следовательно, радиоуглеродный анализ принёс данные, продиктованные загрязнением, а не реальным возрастом предмета. Откуда то загрязнение взялось — можно было только гадать, но итальянский инженер, ныне обратившийся к ядерному синтезу, посчитал, что уж он-то точно знает источник.
Идея пришла в его голову не сама по себе, а после ознакомления с имеющими весьма противоречивые оценки в научных кругах результатами группы Б. М. Кужевского (НИИЯФ МГУ). Согласно им, как минимум в нескольких регионах Земли количество нейтронов может зависеть не от того, что привносит космическое пространство, а, напротив, от нейтронного потока, идущего из недр Земли в точках стыков тектонических плит, и так далее. Соответственно, в случае той или иной формы сейсмической активности подобный поток нейтронов может сильно активироваться. Мы не будет оценивать, насколько именно г-н Карпинтери мог почерпнуть свои идеи о пьезоэлектрическом ядерном синтезе из подобных наблюдений, но заметим, что в последнее время, отталкиваясь от наблюдений г-на Кужевского, очень, очень... необычные публикации стали появляться и в России. Дело дошло до «обнаружения аномально высокого уровня эмиссии тепловых нейтронов в биоценозах — наземных (леса) и морских (поля фитопланктона). Уровень нейтронного излучения может достигать в биоценозах 10 000 частиц на квадратный метр в секунду»! (И ведь это только ягодки.)
Итак, всему виной сейсмическая активность. Альберто Карпинтери считает, что около 33 года н. э. в районе тогдашнего Иерусалима случилось землетрясение, которое он оценивает в 8,2 балла по шкале Рихтера. Следовательно, оно должно было резко увеличить насыщенность нейтронами региона, в котором находилась погребальная плащаница Христа, повлияв на соотношение изотопов в ней таким образом, что радиоуглеродный анализ искусственно «омолодил» её до времен так называемого средневековья.
Убедил ли нас инженер, занимающийся ядерной физикой? Скажем так: не совсем. Примем на секунду его (и Кужевского — Сыроешкина — Лапшина) картину мира без единой оговорки или сомнения: предположим, что нейтроны благодаря сейсмической активности, а то и просто присутствию живых существ могут запросто резко менять свою концентрацию из-за факторов, не имеющих отношения к возрасту предметов. Какой тогда толк от радиоуглеродного анализа, вокруг объектов которого постоянно происходят землетрясения и трутся орды биологических существ? Как вообще можно пользоваться методом датировки, который зависит от плотности «полей фитопланктона», «лесов» и прочих землетрясений? И почему он показывает вменяемые цифры в большинстве случаев? Ну, если мы плотно надели шлем ужаса, через который видим мир глазами г-на Карпинтери, то ответ будет простым: а он и не показывает, то есть показывает с систематически ошибками и т. д. Завiса? Нет, попробуем ещё раз: у нас есть ещё пара шлемов.
Хорошо видно голову и лицо. То есть если Туринская плащаница — истинная, понимаете ли, реликвия, то Иоанн Богослов... весьма неточен в описаниях евангельских событий. Не знаем, как вы, но мы бы воздержались от столь резкой характеристики.
21 мая 525 года в Антиохии (Сирия) случилось землетрясение в 8,0 балла по шкале Рихтера, а плащаница, по идее, всё ещё находилась в данной части мира. 11 октября 1138 года Алеппо, что в той же Сирии, накрыло 8,5 балла. Что же, и это повлияло на неё своими нейтронами? Радиоуглеродный метод, как инструмент доказательства подлинности Туринской плащаницы? Вы о чём? И, кстати, не являются ли тогда любые заявления о её связи с захоронением Христа идеальным чайником Рассела?
Впрочем, о чём это мы... Вопрос о подлинности этого предмета не стоит уже 469 лет как. Сама Туринская плащаница представляет собой единый кусок ткани, на котором при определённых условиях освещения виден человек — с головой и лицом. В норме же иудеи времён Христа обматывали тело мёртвого в саван («плащаница», «пелены»), а голову — в платок («плат»). Собственно, вот: «...увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте».
Этот кусок заставил ещё Кальвина (при всём еретичестве этого неглупого человека) подметить очевидное: «Короче, или Св. Иоанн — лжец, или все те, кто похваляются владением святой потницей, — пойманные лжецы и обманщики».
Более того, в Средние века и Новое время водились образованные люди, читавшие, как и Кальвин, описания еврейских обычаев (или хотя бы Евангелие) и бывшие в курсе то, что на голове и теле погребаемого иудея должны находиться отдельные куски ткани. Отсюда и такие предметы, как «Платок из Овьедо» — отрез льняной ткани 84×53 см, до сих пор хранящийся в Испании, но не столь распиаренный, как плащаница, существованию которой он к тому же противоречит. В самом деле, если на голове Христа был плат, то как её отпечаток остался на том, что покрывало его тело ниже шеи?
Само бытование в сознании масс идеи аутентичности Туринской плащаницы проистекает лишь из того, что Пушкин был прав. Массы настолько ленивы, что предпочитают поклоняться кускам ткани (как их языческие предки — кускам дерева или камня), а не читать Библию, из текста которой легко видеть, что плащаница создана людьми, читавшими Новый Завет в лучшем случае невнимательно.
Так мог бы выглядеть нерукотворный отпечаток лица Христа на его плате... Если бы это не было иллюстрацией позднего западнохристианского мифа — переделки более раннего кафолического предания о Спасе нерукотворном. Но зачем отпечатывать его лик на плащанице, которая была лишь на туловище?
Наконец, сам факт множественности «плащаниц Христа», описываемый Кальвином, лучше всякого радиоуглеродного анализа говорит о степени подлинности этого объекта. Не менее ужасно и то, что, по его описаниям, образ Христа на них не проступал при некоторых условиях, а был вполне виден глазам «верующих», но Евангелия не читавших. Если плащаница столь же древняя, как Христос, то почему же в Евангелии эти изображения на плащанице и плате никак не описаны, а равно не видны и сегодня? Или Св. Иоанн был фатально близорук, а заодно с ним и трое остальных евангелистов? Или, что вернее, на предмете, сделанном в средние века, со временем побледнела краска, и то, что было видно в XVI веке Кальвину, через несколько столетий стало заметным лишь с фотовспышкой и другими спецсредствами?
«Какое же это кощунство — использовать имя Иисуса Христа, чтобы сочинять подобные абсурдные сказки!» Вот именно.
Отчёт об исследовании опубликован в журнале Meccanica.
Изображение на заставке принадлежит Shutterstock.
Но обо всём по порядку. Туринская плащаница, согласно единственному радиоуглеродному анализу, была сотворена в средние века (XIII–XIV). Разумеется, исследования были немедленно подвергнуты жесточайшей критике (радиоуглеродный анализ — вещь с нюансами, а когда ещё и верить очень хочется...), но дело даже в другом. Впрочем, об этом позже.
Альберто Карпинтери (Alberto Carpinteri) из Туринского политехнического университета (Италия) давно увлекается изучением протекания термоядерных реакций в необычных условиях. То есть не так, как в токамаках — на чудовищно сложных установках и с огромными затратами энергии, а по менее энергонеэффективным механизмам, не находящим, впрочем, подтверждения в среде физиков, упорно талдычащих что-то про кулоновский барьер. Из-за этого коллеги успешно выдавили его в своё время из Национального института метрологических исследований Италии — как вы понимаете, того ещё места для совершенствования в ядерной физике.
Легко видеть, что все места пребывания Туринской плащаницы близки к точкам, где землетрясения случаются с удручающей частотой. Если г-н Карпинтери прав, то нейтроны влияли на этот объект многократно. И как после этого можно говорить о научной датировке?! (Здесь и ниже иллюстрации Wikimedia Commons.)Суть его идей в следующем: при сжатии горных пород, таких как гранит и базальт, нейтроны в их атомах, несмотря на малые скорости, могут, так сказать, «прокрасться» в ядра соседних атомов в ходе пьезоэлектрического ядерного синтеза (не путаем с пироэлектрическим!). Где во всём этом священная Туринская плащаница?
А вот где: среди претензий, предъявляемых после радиоуглеродного анализа 1988 года, были и такие: мол, если бы образцы плащаницы были загрязнены после создания, то это могло бы послужить источником нейтронов, изменивших соотношение изотопов углерода в ткани плащаницы. Следовательно, радиоуглеродный анализ принёс данные, продиктованные загрязнением, а не реальным возрастом предмета. Откуда то загрязнение взялось — можно было только гадать, но итальянский инженер, ныне обратившийся к ядерному синтезу, посчитал, что уж он-то точно знает источник.
Идея пришла в его голову не сама по себе, а после ознакомления с имеющими весьма противоречивые оценки в научных кругах результатами группы Б. М. Кужевского (НИИЯФ МГУ). Согласно им, как минимум в нескольких регионах Земли количество нейтронов может зависеть не от того, что привносит космическое пространство, а, напротив, от нейтронного потока, идущего из недр Земли в точках стыков тектонических плит, и так далее. Соответственно, в случае той или иной формы сейсмической активности подобный поток нейтронов может сильно активироваться. Мы не будет оценивать, насколько именно г-н Карпинтери мог почерпнуть свои идеи о пьезоэлектрическом ядерном синтезе из подобных наблюдений, но заметим, что в последнее время, отталкиваясь от наблюдений г-на Кужевского, очень, очень... необычные публикации стали появляться и в России. Дело дошло до «обнаружения аномально высокого уровня эмиссии тепловых нейтронов в биоценозах — наземных (леса) и морских (поля фитопланктона). Уровень нейтронного излучения может достигать в биоценозах 10 000 частиц на квадратный метр в секунду»! (И ведь это только ягодки.)
Итак, всему виной сейсмическая активность. Альберто Карпинтери считает, что около 33 года н. э. в районе тогдашнего Иерусалима случилось землетрясение, которое он оценивает в 8,2 балла по шкале Рихтера. Следовательно, оно должно было резко увеличить насыщенность нейтронами региона, в котором находилась погребальная плащаница Христа, повлияв на соотношение изотопов в ней таким образом, что радиоуглеродный анализ искусственно «омолодил» её до времен так называемого средневековья.
Убедил ли нас инженер, занимающийся ядерной физикой? Скажем так: не совсем. Примем на секунду его (и Кужевского — Сыроешкина — Лапшина) картину мира без единой оговорки или сомнения: предположим, что нейтроны благодаря сейсмической активности, а то и просто присутствию живых существ могут запросто резко менять свою концентрацию из-за факторов, не имеющих отношения к возрасту предметов. Какой тогда толк от радиоуглеродного анализа, вокруг объектов которого постоянно происходят землетрясения и трутся орды биологических существ? Как вообще можно пользоваться методом датировки, который зависит от плотности «полей фитопланктона», «лесов» и прочих землетрясений? И почему он показывает вменяемые цифры в большинстве случаев? Ну, если мы плотно надели шлем ужаса, через который видим мир глазами г-на Карпинтери, то ответ будет простым: а он и не показывает, то есть показывает с систематически ошибками и т. д. Завiса? Нет, попробуем ещё раз: у нас есть ещё пара шлемов.
Хорошо видно голову и лицо. То есть если Туринская плащаница — истинная, понимаете ли, реликвия, то Иоанн Богослов... весьма неточен в описаниях евангельских событий. Не знаем, как вы, но мы бы воздержались от столь резкой характеристики.21 мая 525 года в Антиохии (Сирия) случилось землетрясение в 8,0 балла по шкале Рихтера, а плащаница, по идее, всё ещё находилась в данной части мира. 11 октября 1138 года Алеппо, что в той же Сирии, накрыло 8,5 балла. Что же, и это повлияло на неё своими нейтронами? Радиоуглеродный метод, как инструмент доказательства подлинности Туринской плащаницы? Вы о чём? И, кстати, не являются ли тогда любые заявления о её связи с захоронением Христа идеальным чайником Рассела?
Впрочем, о чём это мы... Вопрос о подлинности этого предмета не стоит уже 469 лет как. Сама Туринская плащаница представляет собой единый кусок ткани, на котором при определённых условиях освещения виден человек — с головой и лицом. В норме же иудеи времён Христа обматывали тело мёртвого в саван («плащаница», «пелены»), а голову — в платок («плат»). Собственно, вот: «...увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте».
Этот кусок заставил ещё Кальвина (при всём еретичестве этого неглупого человека) подметить очевидное: «Короче, или Св. Иоанн — лжец, или все те, кто похваляются владением святой потницей, — пойманные лжецы и обманщики».
Более того, в Средние века и Новое время водились образованные люди, читавшие, как и Кальвин, описания еврейских обычаев (или хотя бы Евангелие) и бывшие в курсе то, что на голове и теле погребаемого иудея должны находиться отдельные куски ткани. Отсюда и такие предметы, как «Платок из Овьедо» — отрез льняной ткани 84×53 см, до сих пор хранящийся в Испании, но не столь распиаренный, как плащаница, существованию которой он к тому же противоречит. В самом деле, если на голове Христа был плат, то как её отпечаток остался на том, что покрывало его тело ниже шеи?
Само бытование в сознании масс идеи аутентичности Туринской плащаницы проистекает лишь из того, что Пушкин был прав. Массы настолько ленивы, что предпочитают поклоняться кускам ткани (как их языческие предки — кускам дерева или камня), а не читать Библию, из текста которой легко видеть, что плащаница создана людьми, читавшими Новый Завет в лучшем случае невнимательно.
Так мог бы выглядеть нерукотворный отпечаток лица Христа на его плате... Если бы это не было иллюстрацией позднего западнохристианского мифа — переделки более раннего кафолического предания о Спасе нерукотворном. Но зачем отпечатывать его лик на плащанице, которая была лишь на туловище?Наконец, сам факт множественности «плащаниц Христа», описываемый Кальвином, лучше всякого радиоуглеродного анализа говорит о степени подлинности этого объекта. Не менее ужасно и то, что, по его описаниям, образ Христа на них не проступал при некоторых условиях, а был вполне виден глазам «верующих», но Евангелия не читавших. Если плащаница столь же древняя, как Христос, то почему же в Евангелии эти изображения на плащанице и плате никак не описаны, а равно не видны и сегодня? Или Св. Иоанн был фатально близорук, а заодно с ним и трое остальных евангелистов? Или, что вернее, на предмете, сделанном в средние века, со временем побледнела краска, и то, что было видно в XVI веке Кальвину, через несколько столетий стало заметным лишь с фотовспышкой и другими спецсредствами?
«Какое же это кощунство — использовать имя Иисуса Христа, чтобы сочинять подобные абсурдные сказки!» Вот именно.
Отчёт об исследовании опубликован в журнале Meccanica.
Изображение на заставке принадлежит Shutterstock.
Комментариев нет:
Отправить комментарий