Самое крупное извержение вулкана в истории человечества изменило XIX век так же, как Наполеон.
Большинство наслышано о сражении при Ватерлоо, но кто знает о вулкане под названием Тамбора? Ни один школьный учебник истории не упоминает о том, что всего за два месяца до фатального поражения Наполеона в 1815 году на далёком индонезийском острове Сумбава произошло самое сильное извержение вулкана за несколько тысяч лет.
Толстые пирокластические потоки лавы, цунами, густой пепел погубили примерно 100 тыс. человек, уничтожили сельхозугодья и погрузили Юго-Восточную Азию во тьму на целые недели. Оба события оказали колоссальное воздействие на историю человечества. Но тому, что происходило 18 июня на полях Бельгии, посвящена целая библиотека научных работ, тогда как о историческом значении Тамборы за 199 лет написано с гулькин нос.
В преддверии 200-летнего юбилея геологического катаклизма исследователи начинают просыпаться. Наконец-то он назван в числе самых крупных экологических катастроф в истории человечества. Наводнения, засуха, голод и болезни продолжались три года после извержения. Сейчас, когда мы задумываемся над тем, как может измениться климат из-за нашего свинства, Тамбора привлекает всё больше внимания.
Дело не только в прямом ущербе, который вулкан нанёс Голландской Ост-Индии (а он был ужасным), но и в косвенных последствиях, сказавшихся, в частности, на экологии Бенгальского залива. Огромное облако сульфатов замедлило индийские муссоны — самую большую погодную систему в мире — на два года!
Кроме того, извержение навлекло на Индию засуху, но и это не самое страшное. Появился новый и более опасный штамм холеры. В странах Бенгальского залива к этому недугу давно привыкли, однако новая зараза обошла все препоны и, не встречая никакого сопротивления, прокатилась через всю Азию, а в конечном счёте и через весь земной шар. К концу века в списке жертв бенгальской холеры значились десятки миллионов.
Историю XIV века в Европе и на Ближнем Востоке определила Чёрная смерть, и точно так же холера сильнее других факторов повлияла на век XIX. Сегодняшняя медицинская наука и современные учреждения здравоохранения создавались в сражениях с холерой. Но только сейчас новейшие методы и оборудование позволилиустановить связь мировой эпидемии холеры 1817 года с извержением вулкана Тамбора, которое произошло за тысячи километров от Бенгалии.
Холера — далеко не единственное, чем запомнилась Тамбора человечеству. На юго-западе Китая в гористой провинции Юньнань резко похолодало, сильный ветер и проливные дожди уничтожали урожай за урожаем. Туземцы перешли на белую глину вместо риса, чтобы не умереть от голода, а детей продавали на городских рынках или просто убивали из жалости.
Устав от трёхлетних лишений, юньнанцы стали возделывать более прибыльную культуру — опийный мак. Прошло всего несколько десятилетий, и его выращивали уже по всей провинции, а методы получения опиума проникли на территорию современных Бирмы и Лаоса. Так родился знаменитый «золотой треугольник» международной опиумной промышленности.
В культурной памяти Тамбора останется и благодаря «году без лета»: 1816-й выдался неурожайным и в Европе, и в Новой Англии. На берегу Женевского озера скучают Перси Шелли и лорд Байрон, и, напитавшись романтической мрачности, Мэри Шелли пишет своего бурного «Франкенштейна».
Самое, пожалуй, парадоксальное следствие извержения — это активизация исследований Арктики. Прекрасно известно, что тропическое извержение приводит к охлаждению всей планеты из-за одеяла вулканической пыли, дрейфующей от экватора к полюсам, но Арктика, напротив, нагревается вследствие изменения розы ветров и системы течений в Северной Атлантике. Эта аномалия впервые была обнаружена после извержения вулкана Пинатубо на Филиппинах в 1991 году — первого, которое всесторонне изучалось климатологами.
В 1817–1818 годах Британское Адмиралтейство стало получать обнадёживающие рапорты от капитанов китобойных судов об отступлении морского льда в окрестностях Гренландии. Лёд трещал по всем швам, всё заполонили айсберги, которых видели даже в Ирландии и Нью-Йорке. Вновь заговорили о поисках Северо-Западного прохода — Святого Грааля, о котором Англия мечтала с елизаветинских времен. Между тем подрастало поколение капитанов, жаждавших славы и сетовавших на то, что Наполеон побеждён. И Адмиралтейство решилось на дорогостоящую полувековую кампанию, завершившуюся, увы, катастрофически.
Британцы не знали тогда, конечно, что Арктика начала таять из-за индонезийского вулкана и что тропическое извержение будет сказываться на полярной погоде всего лишь года три. Арктика вновь замёрзла аккурат к прибытию первой полярной экспедиции Джона Росса в 1818 году. Череда бесплодных вылазок закончилась трагической гибелью экспедиции Франклина в 1847 году: потеряли два судна и 129 человек, причём их судьба до сих пор остаётся неизвестной. На этом арктический героизм британцев иссяк.
Пора признать Тамбору наполеоном извержений. Без этого события не было бы ни мировой эпидемии холеры, ни китайской опиумной империи, ни полярных исследований. Мы слишком долго писали историю, руководствуясь антропоцентрическим принципом и пренебрегая влиянием окружающей среды. Сегодня, когда мы чуть больше ценим взаимозависимость человеческих и природных систем, становится как никогда ясно: изменение климата меняет всё.
Подготовлено по материалам The Conversation. Изображение на заставке принадлежит Shutterstock. Дмитрий Целиков
Толстые пирокластические потоки лавы, цунами, густой пепел погубили примерно 100 тыс. человек, уничтожили сельхозугодья и погрузили Юго-Восточную Азию во тьму на целые недели. Оба события оказали колоссальное воздействие на историю человечества. Но тому, что происходило 18 июня на полях Бельгии, посвящена целая библиотека научных работ, тогда как о историческом значении Тамборы за 199 лет написано с гулькин нос.
Огромная кальдера вулкана Тамбора в Индонезии, который остаётся активным по сей день. (Фото Jialiang Gao.)
В преддверии 200-летнего юбилея геологического катаклизма исследователи начинают просыпаться. Наконец-то он назван в числе самых крупных экологических катастроф в истории человечества. Наводнения, засуха, голод и болезни продолжались три года после извержения. Сейчас, когда мы задумываемся над тем, как может измениться климат из-за нашего свинства, Тамбора привлекает всё больше внимания.
Дело не только в прямом ущербе, который вулкан нанёс Голландской Ост-Индии (а он был ужасным), но и в косвенных последствиях, сказавшихся, в частности, на экологии Бенгальского залива. Огромное облако сульфатов замедлило индийские муссоны — самую большую погодную систему в мире — на два года!
Кроме того, извержение навлекло на Индию засуху, но и это не самое страшное. Появился новый и более опасный штамм холеры. В странах Бенгальского залива к этому недугу давно привыкли, однако новая зараза обошла все препоны и, не встречая никакого сопротивления, прокатилась через всю Азию, а в конечном счёте и через весь земной шар. К концу века в списке жертв бенгальской холеры значились десятки миллионов.
Историю XIV века в Европе и на Ближнем Востоке определила Чёрная смерть, и точно так же холера сильнее других факторов повлияла на век XIX. Сегодняшняя медицинская наука и современные учреждения здравоохранения создавались в сражениях с холерой. Но только сейчас новейшие методы и оборудование позволилиустановить связь мировой эпидемии холеры 1817 года с извержением вулкана Тамбора, которое произошло за тысячи километров от Бенгалии.
Извержение Тамборы слышали на Суматре на расстоянии 2 тыс. км. (Изображение Xavax.)
Холера — далеко не единственное, чем запомнилась Тамбора человечеству. На юго-западе Китая в гористой провинции Юньнань резко похолодало, сильный ветер и проливные дожди уничтожали урожай за урожаем. Туземцы перешли на белую глину вместо риса, чтобы не умереть от голода, а детей продавали на городских рынках или просто убивали из жалости.
Устав от трёхлетних лишений, юньнанцы стали возделывать более прибыльную культуру — опийный мак. Прошло всего несколько десятилетий, и его выращивали уже по всей провинции, а методы получения опиума проникли на территорию современных Бирмы и Лаоса. Так родился знаменитый «золотой треугольник» международной опиумной промышленности.
В культурной памяти Тамбора останется и благодаря «году без лета»: 1816-й выдался неурожайным и в Европе, и в Новой Англии. На берегу Женевского озера скучают Перси Шелли и лорд Байрон, и, напитавшись романтической мрачности, Мэри Шелли пишет своего бурного «Франкенштейна».
Самое, пожалуй, парадоксальное следствие извержения — это активизация исследований Арктики. Прекрасно известно, что тропическое извержение приводит к охлаждению всей планеты из-за одеяла вулканической пыли, дрейфующей от экватора к полюсам, но Арктика, напротив, нагревается вследствие изменения розы ветров и системы течений в Северной Атлантике. Эта аномалия впервые была обнаружена после извержения вулкана Пинатубо на Филиппинах в 1991 году — первого, которое всесторонне изучалось климатологами.
В 1817–1818 годах Британское Адмиралтейство стало получать обнадёживающие рапорты от капитанов китобойных судов об отступлении морского льда в окрестностях Гренландии. Лёд трещал по всем швам, всё заполонили айсберги, которых видели даже в Ирландии и Нью-Йорке. Вновь заговорили о поисках Северо-Западного прохода — Святого Грааля, о котором Англия мечтала с елизаветинских времен. Между тем подрастало поколение капитанов, жаждавших славы и сетовавших на то, что Наполеон побеждён. И Адмиралтейство решилось на дорогостоящую полувековую кампанию, завершившуюся, увы, катастрофически.
Британцы не знали тогда, конечно, что Арктика начала таять из-за индонезийского вулкана и что тропическое извержение будет сказываться на полярной погоде всего лишь года три. Арктика вновь замёрзла аккурат к прибытию первой полярной экспедиции Джона Росса в 1818 году. Череда бесплодных вылазок закончилась трагической гибелью экспедиции Франклина в 1847 году: потеряли два судна и 129 человек, причём их судьба до сих пор остаётся неизвестной. На этом арктический героизм британцев иссяк.
Пора признать Тамбору наполеоном извержений. Без этого события не было бы ни мировой эпидемии холеры, ни китайской опиумной империи, ни полярных исследований. Мы слишком долго писали историю, руководствуясь антропоцентрическим принципом и пренебрегая влиянием окружающей среды. Сегодня, когда мы чуть больше ценим взаимозависимость человеческих и природных систем, становится как никогда ясно: изменение климата меняет всё.
Подготовлено по материалам The Conversation. Изображение на заставке принадлежит Shutterstock. Дмитрий Целиков
Комментариев нет:
Отправить комментарий