Станет ли Дональд Трамп новым президентом США?

Юная мисс США Элли Лафорс (2005), мисс Вселенная Наталья Глебова (2005), Дональд Трамп и мисс США Челси Кули (2005)

Дональд Трамп считается фаворитом президентской гонки со стороны Республиканской партии США. GQ выясняет, что случится со всеми нами, если Трамп все-таки заступит на желанный пост .

По-прежнему самый перспективный республиканский претендент на постобамовское кресло и, как считают некоторые, новая инкарнация Рональда Рейгана, Дональд Трамп обещает «снова сделать Америку великой», выгнать из страны нелегальных иммигрантов, отгородиться стеной от Мексики, не пущать в страну мусульман и задружиться с Россией. Таким образом, Дональд с поистине путинским задором добивается разделения мира на сферы влияния по образцу холодной войны. Трампа и Путина объединяет не только одинаковое количество букв в фамилии, но и завидное единодушие.

Ноябрь 1996 года. Манхэттен, Пятая авеню, офис Трампа в Trump Tower. У Дональда интересный гость – недавни­й кандидат в президенты России, полномочный представитель президента в Чечне Александр Иванович Лебедь. Цель неофициального визита генерала за океан – налаживание личных связей с влиятельными американцами и потенциальный набор очков у избирателей дома. Трамп демонстрирует военачальнику свои любимые сувениры: чудовищных размеров кроссовку Шакила О’Нила, чемпионский пояс Тайсона, перчатку Холифилда (он их и по сей день с гордостью показывает журналистам и всем, кому доведется посетить его офис). Собеседники обсуждают девелоперские проекты Трампа в Москве и России (среди которых – реконструкция оте­лей «Москва» и «Россия»), слухи о том, что Трамп намерен застроить российскую столицу своими казино, а также любительскую боксерскую карьеру генерала.

Трамп с третьей женой Меланией и сыном Бэрроном на рождественской елке в Рокфеллер-центре

Обменявшись с Лебедем номерами телефонов, Трамп провожает гостя до лифта, а потом делится впечатлениями с журналистом из «Нью-Йоркера»: «Никому не взбредет в голову играть в ядерную войнушку с этим мужиком (в оригинале Трамп использует куда более ядреное словечко fucker. – Прим. GQ). Такой крутой и невозмутимый! Это тебе не деляга-риелтор, каким бы жестким и злобным он ни был. Другой уровень, по глазам все видно. Настоящий убийца! Видел, как я у него спросил: «Вы были боксером, да»? У него же нос резиновый! Но я ему понравился. Когда шли до лифта, хватал меня, придерживал, явно чувствовал себя в своей тарелке. Ему нравится то, чем я занимаюсь. И вот что я вам скажу: сегодня я неплохо поработал на благо страны». Если у Трампа получится прогнуть под себя неписаные законы американской политики и стать президентом, эту реплику можно будет перемотать вперед на двадцать лет. Останется заменить Лебедя на Путина, Trump Tower на Белый дом, а бокс – на дзюдо.

У них ведь и вправду много общего. Политическая программа Трампа, как и путинская, является, в сущности, квинтэссенцией, выражением его личности. Той самой, которую один журналист назвал «помесью Клинта Иствуда из «Всадника высокогорных равнин» и Дерека Зуландера, смехотворного покорителя подиумов в «Образцовом самце». Как и у ВВП допрезидентского периода, политический опыт Трампа равен нулю, а главным инструментом его кампании – и исчерпывающим объяснением популярности – является телевизор. Недаром Джон Маккейн приписывает заоблачные рейтинги Трампа «эффекту Кардашьян». Если Дональду суждено-таки въехать на белом «кадиллаке» в Белый дом, он станет первым пиар-президентом США – настоящим лидером эпохи famous for being famous, явившимся прямиком с подмостков реалити-ТВ.

Трамп выступает в Айове (20 января 2016 года)

Жителю современной России тут все близко и знакомо. В случае Трампа главным месседжем, отправляемым в народ, является сам доноситель месседжа – его тяжеловатый нью-йоркский нахрап, карикатурное самомнение и безостановочная пропаганда популистского амплуа «президента-бизнесмена, умеющего отвечать за базар» (и толкать без бумажки зажигательные речи про «крутизну» и «победную­ ментальность» Америки в духе Чарли Шина периода тяжелого кокаинизма). Чтобы подвести под это амплуа хоть какую-то идейную базу, советники Трампа сварили пойло из наиболее реакционных республиканских идей, от которых нынче воротят носы даже самые мохнатые деятели «Чайной партии». (Отрицание необходимости ужесточения контроля за продажей оружия, отрицание техногенного изменения климата, обещание увеличить численность армии и вернуть пытки водой, тотальная апелляция к «молчаливому большинству».) Невероятно, но пойло это временами приправляют самой злостной кадыровщиной: «Когда удается поймать террориста, надо также расправляться и с его семьей... Нам предстоит делать то, что давно делает Израиль, – стирать с лица Земли жилища террористов, и делать это там, откуда они пришли».

Из-за пресловутой ксенофобской риторики Дональда теперь не хотят пускать к себе даже толерантные и к более оголтелому бреду британцы – число подписавших петицию о недопуске Трампа в Великобританию после его заявлений о временном запрете на въезд в США мусульман приближается к полумиллиону человек. Однако риторика эта не на пустом месте – она стала продуктом горения праведным гневом. Источник пламени – состояние дел в современной Америке, о которых так печется Трамп. Что ж, поиск внешнего врага является отличным подспорьем для абстрактного недовольства всем подряд. Достаточно поставить рядом две цитаты из Дональда. Цитата первая, ксенофобская: «Когда Мексика шлет к нам своих граждан, она не шлет лучших. Она шлет людей, у которых куча проблем, и они везут эти проблемы сюда. Они везут наркотики. Они везут преступность. Они насильники. Но некоторые из них, предполагаю, хорошие люди». Цитата вторая, пламенная: «Я с радостью надеваю на себя мантию гнева. Наша армия – катастрофа. Наше здравоохранение – фильм ужасов. У нас нет границ. С нашими ветеранами ужасно обращаются. Нелегальная иммиграция – за гранью невероятного. Нашей страной управляют некомпетентные люди. Да, я в гневе. Я прекращу гневаться, когда мы все исправим, а пока этого не случилось, я буду в страшном, страшном гневе... Я в гневе, так как в нашей стране бардак».

Трамп обращается к простым флоридцам (Дорал, Флорида, 23 октября 2015 года)

Разумеется, наименее образованная и плохо приспособленная к конкурентному выживанию в обществе часть электората хавает трамповскую демагогию, что манну небесную. Даже праворадикалы – вроде тех, кто устраивает панъевропейские слеты в санкт-петербургских гранд-отелях, – и конфедератствующие ренегаты всех мастей воспряли духом во имя рубящего правду-матку миллиардера. Даже закатанные в глубокое подполье куклуксклановцы повыглядывали из-под капюшонов! Этим с Трампом как бы не по пути, но они надеются, что Дональд, покуражившись на славу, окончательно растопчет доверие к республиканскому истеблишменту и заставит неокрепшие мозги сочувствующих внимать лишь дремучей ахинее. На самом деле, чтобы представить себе собирательный образ трамповского электората, достаточно посмотреть «Омерзительную восьмерку» Тарантино. Там белозубый ерник Уолтон Гоггинс изображает бойкого шерифа, заявляющего о решимости сложить голову за традиционные ценности проигравшего в Гражданской вой­не Юга, но, когда речь заходит о выгоде или выживании, он запросто готов вступить в альянс с кем угодно и во имя чего угодно.

В этой подробности и кроется суть, смысл и разгадка любых действий и высказываний Трампа. Если он громогласно заявляет о чем-то, это ­совершенно не означает, что он так и думает. Идеосфера, в которой существует Дональд Трамп, – это пространство пиара и ничего кроме. Именно поэтому он может сегодня давать деньги на кампанию Билла Клинтона, с которым давно дружит (Билл и Хиллари были гостями на свадьбе Дональда с Меланьей; его дочь Иванка Трамп и Челси Клинтон – лучши­е подруги), а назавтра требовать у Обамы свидетельство о рождении. Он вообще не особо республиканец: был им в девяностые, в нулевые стал демократом, а на свои первые президентские выборы в 2000 году вообще пошел от Партии реформ. Тогда Трампу даже удалось выиграть два первых праймериз – в Калифорн­ии и Мичигане, – но он быстро снял свою кандидатуру, поняв, что не сможет соперничать с ультраконсерватором Пэтом Бьюкененом, которого называл не иначе как гитлеролюбом. Стоит ли говорить, что по ходу теперешних выборов Дональ­д оприходовал не одну и не две идеи из арсенала былого оппонента – просто сейчас они работаю­т на него, а не против. Есть шальное мнение, что идейная беспринципность и прагматизм Трампа вместе с яркой консервативной оберткой сделали бы из него отличного лидера если не Америки, то Евросоюза. Вот кому по плечу останови­ть поток беженцев, закрутить шенгенские гайки и вселить ложные надежды в сердца начинающих моделей из Восточной ­Европы!

Трамп во время предвыборного часа во Флориде

«Я подыгрываю людским фантазиям, – писал Дональд в своей книге 1987 года «Искусство сделки». – Называю это правдивой гиперболой. Это невинная форма преувеличения – и очень эффективный способ промоушена». Собственно, этот принцип «невинной формы преувеличения» лежит в основе не только политического стиля Трампа, но и его преуспеяния. Вся его девелоперская карьера основана на продаже сфабрикованной, чисто американской роскоши в формате «мрамор и позолота», на уродливой гигантомании его башен-небоскребов, отелей и казино, на бесконечной монетизации бренда Trump. Любопытно, что именно лицензионная часть его бизнеса – продажа имени-бренда для маркировки недвижимости и прочих товаров – является, по всеобщим оценкам, самой доходной статьей бюджета Trump Organization. Также для чистого пиара Трамп постоянно «невинно преувеличивает» истинный размер своего благосостояния. Так, Forbes недавно назвал приведенную самим бизнесменом сумму в девять миллиардов долларов «стопроцентным преувеличением». «Он постоянно называет завышенную цифру, особенно когда дело доходит до оценки его персонального бренда», – поясняет журнал. Стопроцентное преувеличение – не такое уж невинное! Не удивительно, что в самом первом профайле Трампа в The New York Times в 1976 году архитектор Дон Скатт выдал историческую цитату: «Этот Дональд способен продать ­песок арабам».

Политическая карьера Трампа могла стартовать еще в 1988 году, когда он впервые задумался о выдвижении своей кандидатуры. Пэт Никсон, супруга Ричарда Никсона – и, по словам самого экс-президента, «большой спец в политике», – даже предсказала ему победу на выборах. Могла карьера стартовать и в 2000‑м, если бы Дональд отнесся к своей первой кампании не просто как к очередной промоакции (к слову, своим вице-президентом Дональд видел тогда исключительно Опру Уинфри – к недоумению самой Опры). Он ведь уже был раскрученной медийной фигурой, дневавшей и ночевавшей на полосах бизнес-разделов, светских хроник и шоу Ларри Кинга и бесконечно поучавшей Америку, как преуспеть в бизнесе, в своих книгах. А вот смог бы он в ту пору «продать песок арабам» – всучить Америке, еще не разучившейся отделять агнцев от козлищ, малопривлекательную мини-копию самой себя? Вопрос праздный. Трамп решил подождать с политикой – и правильно сделал.

Своим вице-президентом Дональд видел тогда исключительно Опру Уинфри – к недоумению самой Опры. 

Новый этап медийной жизни Трампа начался во многом благодаря четырнадцати сезонам реалити-шоу The Apprentice (англ. «Подмастерье». – Прим. GQ), которое у нас перевели вполне пророчески – «Кандидат». Благодаря передаче удивительная Дональдова челка и его легендарная реплика You’re fired! стали притчей во языцех. А сам миллиардер превратился в мегаселебрити всеамериканского и (долой ложную скромность!) планетарного масштаба. С Обамой наш герой бодаться бы не стал – слишком сильные подводные течения способствовали тому, что на поверхности истории оказался первый черный президент. А вот выплыть на волне постобамовской реакции, в период запутанной внутренней и внешней политической ситуации, – с этим миллиардная пиар-машина селебрити-девелопера справляться готова. И пока справляется; во всяком случае на момент написания этой статьи, накануне первых праймериз в Айове.

«Я готов на все в пределах закона, чтобы одержать победу, – писал Трамп в «Искусстве сделки». – Иногда частью сделки является унижение конкурента». Звучит вполне по-трампутински! Еще отец Дональда, девелопер из Квинса Фред Трамп, любил мухлевать «в пределах закона» – отказывался, например, сдавать жилье чернокожим или называл себя потомком шведских, а не немецких эмигрантов, чтобы не отпугнуть еврейскую клиентуру (а еще совсем зеленым Трамп-старший загремел в каталажку в компании членов ку-клукс-клана после драки клановцев с полицией Квинса, хотя его роль в этом инциденте остается непроясненной). Сам же Дональд если и прикладывал руку к соревновательным начинаниям, то разве что к конкурсам красоты да к рестлингу, результаты которых обычно либо известны заранее, либо поддаются дружественной манипуляции. Недаром в Trump Tower проживает парочка коррумпированных президентов двух футбольных федераций, один из которых – президент Бразильской футбольной конфедерации Жозе Мария Марин – в настоящее время находится под домашним ­арестом.

Трамп в «говорящей» бейсболке во время посещения хелипорта (Нью-Йорк, 2015)

Как бы то ни было, гипотетическое – но до сих пор кажущееся фантастическим – президентство Трампа обещает стать как минимум интересным. Те, кто сетует, что вторжение Дональда помешает истории свершиться во второй раз подряд – и вынести на вершину мира первую женщину-президента, – лукавят. История свершится и в случае избрания Трампа. Во-первых, это будет первый президент США, женатый третьим браком (на словенской модели Мелании Кнаусс; его первой женой была чешская лыжница и модель Ивана Зельничкова, второй – уроженка Джорджии актриса Марла Мейплс). Во-вторых, это будет первый в истории пиар-президент США. PR‑esident of the USA!

Тех же, кто надеется на скорейшее потепление российско-американских отношений на высшем уровне и прочие подвижки к возвращению биполярного мира, ждет облом даже в случае победы Дональда на выборах. В отличи­е от нашей политической реальности­, американская застрахована от тектонических сдвигов и смещений самой природой своих общественно-поли­тических институтов, которые не получится подвинуть даже массивному Трампу. Самое время процитиро­вать монолог героя Брэда Питта из фильма с трамповским названием «Ограбление казино», в основу которого лег роман середины семидесятых «Ремесло Когана» (наш герой тогда совершал первые шаги в бизнесе): «Томас Джефферсон – он потому американский герой, что написал: «Люди рождены равными», слова, в которые он точно не верил, ибо допустил, чтобы его дети жили в рабстве. Он был богатым белым снобом, которого просто достало платить налоги британцам. Так что да, он написал несколько благостных словечек, поднял шухер и отправил людей умирать за эти слова, а сам сидел, пил вино и трахал свою рабыню. Этот парень (президент Обама в телевизоре. – Прим. GQ) хочет сказать, что мы все живем в едином обществе? Не смеши. Я живу в Америке, а в Америке каждый за себя. Америка – это не страна. Это просто бизнес. Так что давай плати мне».