Те, кто полагают, будто душа во время клинической смерти действительно способна покидать тело, задались целью найти хотя бы одно надежное подтверждение этому факту (кто-то из известных ученых назвал его несколько наукообразно: «правдоподобные ощущения явно нефизической природы»). Иными словами, полагаться лишь на свидетельство пациента о том, что он видел и слышал во время клинической смерти, недостаточно. Его свидетельство необходимо еще и подтвердить, чтобы оно считалось достоверным. (Ведь «достоверный» означает «неиллюзорный».) Мотив «выхода души за пределы тела» — всего лишь один из шестнадцати возможных видов околосмертных переживаний (ОСП) по шкале Грейсона (о которой мы говорили ранее). Однако среди авторов статей не наблюдается единства относительно данных по количеству пациентов, сообщивших после выхода из клинической смерти об ОСП.
Какой довод способен лучше всего убедить скептиков? Свидетельства самого пациента, то есть если сам пациент опишет то, что с ним происходило в состоянии клинической смерти. Представьте, если вдруг будут получены надежные доказательства того, что пациент во время клинической смерти обладал способностью видеть и слышать (против чего выступает официальная нейробиология), о чем это будет свидетельствовать? О том, что душа, действительно, способна существовать вне тела. Следовательно, придется признать, что наши знания о работе головного мозга неполны.
Вот почему для тех, кто, по сути, вернулся «с того света», подобные свидетельства наделены особым, сакральным смыслом. Одним из самых почитаемых и культовых является рассказ некой Марии, сезонной рабочей, находившееся в состоянии клинической смерти после того, как в 1977 году ее сердце остановилось в больнице города Сиэтла. Вот что она рассказала социальному работнику Кимберли Кларк Шарп (Kimberly Clark Sharp).
Пока врачи пытались возвратить Марию к жизни, она вдруг стала чувствовать, что медленно выплывает по воздуху из здания больницы. После этого Мария увидала на подоконнике третьего этажа какую-то кроссовку. Затем, вернувшись в мир живых, Мария подробно ее описала. Кимберли подошла к окну, на которое указала пациентка, и, действительно, обнаружила там кроссовку. Кимберли сделала вывод, что Мария никак не могла бы увидеть эту кроссовку из больничной палаты.
Кимберли Шарп — энергичная женщина лет шестидесяти с копной вьющихся волос. Во время конференции она работала моим неофициальным пресс-секретарем. Ее рассказ да и она сама являются, так сказать, неотъемлемым атрибутом любой конференции IANDS (Международная ассоциация изучения клинической смерти). Кстати, некоторые из ее участников так и называли рассказ Марии «случаем с кроссовкой Марии», или просто: «случай с кроссовкой».
Что ж, на первый взгляд, рассказ об этом случае звучит очень уж убедительно. Однако, с доказательствами не так все просто. Да и сама Мария через несколько лет после выписки из больницы куда-то исчезла; никто не мог ее разыскать, чтобы убедиться в правдивости ее слов.
Гораздо большего доверия заслуживает свидетельство американской певицы Пэм Рэйнолдс (Pam Reynolds). В 1991 году в возрасте тридцати пяти лет у нее была обнаружена крупная аневризма (патологическое расширение участка аорты — прим. пер.) рядом с мозговым стволом, которую необходимо было удалить хирургическими методами. Но тут возникла проблема: по мнению хирурга, операция с большой долей вероятности могла закончиться летально. Поэтому решено было использовать радикальную методику — остановку сердца в сочетании с гипотермической анестезией. Суть этого метода заключалась в следующем: тело певицы охладили до температуры 60 градусов по Фаренгейту (16 по Цельсию — прим. пер.), сердце принудительно остановили, а кровь отвели от головы. Охлаждение было необходимо для предотвращения гипоксии и дальнейшей смерти клеток головного мозга, лишенных кислорода. После операции врачи вновь восстановили работу сердца пациентки, повысили температуру тела до нормы, и Пэм Рэйнолдс пришла в себя.
Дабы убедиться, что во время операции мозг певицы полностью бездействует, в уши ей были вставлены затычки с динамиками, издававшими резкие звуки громкостью сто децибел (точно такой шум производит газонокосилка или отбойный молоток). Если бы в это самое время какой-либо из отделов головного мозга Пэм продолжал функционировать, то звук динамиков обязательно бы появился в виде электрического сигнала в стволовой части мозга, что, в свою очередь, обязательно проявилось бы на электроэнцефалограмме.
Итак, аппаратура подтвердила, что в течение нескольких минут головной мозг Пэм Рэйнолдс, как и все ее тело, находился в состоянии клинической смерти. Однако вскоре после операции, Пэм поведала о своих околосмертных переживаниях, в частности о том, как она вышла за пределы своего тела. Что же рассказала певица? Пэм в подробностях описала обстановку в операционной; в частности, она вспомнила то, как выглядела хирургическая дрель, применявшаяся для трепанации черепа, и даже обрывки разговоров медперсонала. Рэйнолдс даже припомнила, что хирурги слушали известный хит «Отель “Калифорния”» (что, по мнению певицы, было совсем уж некстати). Особенно в память ей врезалась следующая строчка из этой песни: «Свой номер покинуть можно — в любой момент, но из отеля уйти невозможно — нет-нет». Для тех, кто изучают феномен ОСП, свидетельство Пэм Рэйнолдс — самое достоверное.
Тем не менее, описываемые певицей ОСП не могли возникнуть на том временном интервале, когда наступила клиническая смерть и ЭЭГ (электроэнцефалография) оставалась неподвижной. Получается, что «видения» у пациентки возникли либо до клинической смерти, либо после нее, то есть когда певица находилась под общим наркозом, а в подобных условиях, действительно, иногда бывают случаи так называемого интранаркозного пробуждения (пробуждение во время хирургической операции — прим. пер.), которые по статистике случаются с одним пациентом из тысячи. Таким образом, продолжают скептики, Рэйнолдс вполне могла услышать обрывки разговора врачей. Говорите, пациентка видела как выглядит хирургическая дрель? Но Пэм вполне могла об этом догадаться по характерному шуму дрели и микровибрациям головы. Наконец, у пациентки могли появиться ложные воспоминания, она могла вспомнить то, что случайно заметила до операции и после нее.
В 2011 году после смерти Пэм Рэйнолдс от сердечного приступа Journal of Near-Death Studies весь свой номер посвятил обсуждению рассказа певицы. На страницах журнала как сторонники, так и противники бросились дискутировать о таких на первый взгляд узкоспециальных вопросах, как продолжительность шума в затычках, вставленных в уши пациентки, костная звукопроводимость, а также стали углубляться в малопонятные для неспециалистов вопросы о том, каким образом нематериальная душа способна реагировать на звуковые раздражители. В конце концов, главный редактор журнала Джэйнис Майнер Холден (Janice Miner Holden) подвела под дискуссией черту и сделала следующий вывод: свидетельство Пэм Рэйнолдс и ему подобные «являются неполными; их, скорее всего, нельзя признать в качестве окончательного доказательства».
Свидетельства других людей, описывающих ОСП, вызывают, по крайней мере, интерес, но таковых маловато. Но Холден решила таковые найти. С этой целью она специально для написания главы в книге The Handbook of Near-Death Experiences перерыла горы литературы. Отбросив свидетельства, появившиеся после выхода в 1975 году книги Раймонда Муди «Жизнь после жизни», она сосредоточила свое внимание в основном на книгах и научных работах, опубликованных до 1975 года. И ей, действительно, удалось найти около ста свидетельств о фактах клинической смерти, из которых только тридцать пять были полностью подкреплены альтернативными источниками (то есть возможность опираться и на свидетельства других людей).
Вскоре появились несколько работ, исследующих обстоятельства, при которых, как правило, возникает клиническая смерть, а с ними и околосмертные переживания. Кроме того, был предложен надежный метод их проверки.
Чтобы научно доказать, что сознание, существующее отдельно от тела, — совсем не выдумка, необходимо разработать корректную процедуру фиксации этого явления. И сделать это совсем нетрудно. Вот как ее описывает Джэйнис Холден в своей книге The Handbook of Near-Death Experiences: «В реанимационной палате нужно поместить некий предмет, а потом опросить пациентов, которые в момент клинической смерти находились поблизости от этого предмета, действительно ли они его заметили. ... Предмет следует разместить так, чтобы его никто не мог видеть; необходимо исключить возможность того, чтобы интервьюер и другие лица, включая команду исследователей, смогли бы намеренно или случайно сообщить пациенту о местонахождении предмета и его виде каким-либо (обычным или даже параномальным) образом».
На сегодняшний день данный подход был опробован и описан в шести работах (в них были опрошены пациенты, которые вышли из реанимации). Однако твердых, «железных» доказательств найти не удалось. Что делали исследователи? Они помещали некий предмет (рисунок) в недоступное место, которое можно было разглядеть только если бы человек, действительно, пролетал мимо него под потолком. Экспериментаторы старались тщательнейшим образом убедиться в том, чтобы до окончания опроса никто (ни медперсонал, ни пациенты, ни те, кто впоследствии опрашивал пациентов) не знал о том, что собой представляет тот предмет. (Холден добавил, что заставить сотрудников больницы выполнять требования экспериментаторов не всегда было легко.)
А совсем недавно Сэм Парниа (Sam Parnia) из Университета штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук организовал амбициозный эксперимент под названием «Aware», а его результаты опубликовал в октябрьском номере журнала «Resuscitation». В проекте участвовали пятнадцать больниц США, Великобритании и Австрии. На полках реанимационных палат при кардиологических отделениях были закреплены специальные знаки.
В ходе осуществления эксперимента сразу же обнаружилась ключевая проблема: большая сложность с получением необходимого количества данных. В рамках эксперимента за четыре года всего было зарегистрировано в общей сложности 2060 случаев клинической смерти в результате остановки сердца. (На самом деле, их было больше, но ученые не смогли собрать их все.) После клинической смерти из общего числа пациентов выжили 330 человек, при этом 140 из них подходили для опроса и согласились участвовать в эксперименте. Из 140 пациентов 101 ответил на все вопросы (остальные не смогли этого сделать «в основном из-за упадка сил»); из 101 пациента девять описали свое пребывание в клинической смерти по шкале Грейсона; при этом двое вспомнили тот момент, как они покидали свое тело. Клиническое состояние одного из тех двоих пациентов впоследствии ухудшилось и поэтому опрос пришлось прекратить. В итоге остался только один человек, который смог подробно описать все свои околосмертные переживания.
Этому пациенту было 57 лет. Его свидетельство очень примечательно. Он рассказал, что, будучи в состоянии клинической смерти, вдруг стал плавно подниматься к потолку и увидел, как медперсонал пытается его «откачать», восстанавливая сердечный ритм. И, как сообщается в статье Парниа, некоторые факты, описанные пациентом, подтвердились. Более того, после сопоставления его рассказа и работы дефибриллятора, исследователи решили, что описанные им явления, скорее всего, действительно происходили в последующие три минуты после остановки сердца.
Если все было сделано корректно, то случай с этим пациентом — уникален. Мозг, как правило, затухает в течение первых двадцати секунд после остановки сердца (и этот факт виден на ЭЭГ). Если пациенту делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, то это позволит обеспечить достаточный приток крови к клеткам головного мозга и не допустить их смерть; но чтобы мозг начал бодрствовать, этих мер недостаточно. Итак, мозг 57-летнего пациента, должно быть, был полностью отключен (чего не происходит во время пребывания под наркозом или в состоянии комы) вплоть до того момента, пока его сердце не стало биться вновь.
Тем не менее, «железных» доказательств получить не удалось. Несмотря на то, что в различных местах больничных палат, где проводился эксперимент, было установлено около тысячи небольших полок со специальными изображениями, поблизости от них оказалось всего двадцать два пациента, лежавших в состоянии клинической смерти у которых остановилось сердце. Наш 57-летний пациент был не единственным.
Неудивительно, что традиционное научное объяснение феномена околосмертных переживаний не удовлетворяет тех, кто знает об этом явлении не понаслышке и испытал его на себе. Для объяснения природы ОСП недостатка в научных гипотезах нет, однако все они неудовлетворительны, неполны и к тому же малопривлекательны в отличие от рассказов пациентов, переживших клиническую смерть.
Хорошо известно, например, что нехватка кислорода (гипоксия), возникающая в результате остановки сердца, ведет к дезориентации человека в пространстве, порождает спутанность сознания и галлюцинации. Может возникнуть сбой в височно-теменной области головного мозга (в эту область поступают данные от органов чувств, и она играет важную роль в самовосприятии человека). В результате у пациента, который находится в состоянии клинической смерти, могут появиться ОСП. Предполагается, что вследствие чрезмерного содержания углекислого газа в крови (гиперкапния), у человека возникает ощущение будто душа отделяется от тела или находится в тоннеле (хотя и существует не так много тому свидетельств). Определенную роль в запуске механизма галлюцинаций или в создании ощущения умиротворенности и покоя могут играть нейромедиаторы (но в эту тему углубляться не будем).
Со своей стороны, есть врачи, которые не подвергают сомнению свидетельства пациентов, и потому готовы опровергнуть материалистические объяснения околосмертных переживаний. К этой группе ученых относятся Сэм Парниа, Пим ван Ломмель и другие, которые достаточно подробно рассмотрели этот вопрос в своих работах. В конечном счете, их контраргументы сводятся к следующему: несмотря на свою логичность, материалистический подход не объясняет тех явлений, что происходят во время клинической смерти. С научной точки зрения во многих случаях при наблюдении ОСП не все условия соблюдались. И, наоборот, бывали ситуации, когда ОСП не появлялись даже при соблюдении научных методов. Экспериментальных данных для того, чтобы можно было установить корреляцию между ОСП и условием их возникновения (не говоря уже об установлении причинно-следственной связи), было собрано недостаточно.
Более того, трудно понять, как вообще можно говорить о репрезентативности данных, если все они собирались только по тем пациентам, которые лежали в реанимации кардиологических отделений. За четыре года в рамках проекта «Aware» были опрошены всего девять пациентов, наблюдавших «видения» в состоянии клинической смерти. В одном из многообещающих исследований, проведенном в Словении и опубликованном в 2010 году, где сообщалось о наличии корреляции между околосмертными переживаниями и гиперкапнией у пациентов после остановки сердца (хотя корреляции с гипоксией не наблюдалось), всего было опрошено 52 пациента, причем лишь 11 из них сообщили об ОСП.
В 2013 году были опубликованы результаты одного исследования, проведенного в Университете штата Мичиган, за выводы которого ухватились сторонники материалистического объяснения ОСП. Ученые сделали следующее: в ходе эксперимента были взяты подопытные крысы, у которых под наркозом было принудительно остановлено сердце. Через тридцать секунд ЭЭГ грызунов замерла, но перед этим на мониторе был замечен ее всплеск (!) — «предсмертный всплеск на ЭЭГ». О чем это говорит? По мнению ученых, всплеск электроэнцефалограммы свидетельствует о том, что различные отделы мозга подопытных грызунов продолжали сообщаться друг с другом еще активнее, чем во время бодрствования в нормальном состоянии.
Ученые предположили, что такое поведение электроэнцефалограммы — ключевой фактор для объяснения процесса получения сенсорных ощущений. В момент «предсмертного всплеска ЭЭГ» различные области головного мозга фактически начинали еще интенсивнее обрабатывать сигналы, поступавшие от внешних раздражителей. И вот здесь возникает интересный вопрос: а вдруг и человеческий мозг перед клинической смертью тоже ведет себя точно так же? А вдруг и на ЭЭГ человека наблюдается точно такой же «предсмертный всплеск» как на ЭЭГ крысы? Если «да», то в таком случае в условиях кислородного голодания должна наблюдаться предсмертная активизация работы человеческого мозга — в этот момент головной мозг будет пытаться понять, что же, собственно, происходит. Таким образом, предсмертный всплеск активности мозга может пролить свет на причины, по которым люди, пережившие клиническую смерть, утверждают, что испытанные ими ОСП кажутся более реальными, чем окружающий мир.
Что ж, звучит правдоподобно. Однако правдоподобное объяснение не значит истинное и окончательное. Ведь если ученые вроде Парниа убедительно докажут, что у человека (например, у того 57-летнего пациента, участвовавшего в проекте «Aware») через несколько минут и более после того, как его сердце остановилось, наблюдались вспышки сознания, то спор разгорится с новой силой. Короче говоря, «предсмертный всплеск на ЭЭГ» стал еще одним элементом головоломки под названием «околосмертные переживания», которую ученые пока не разгадали.
«Итак, в каком направлении движутся исследователи, изучающие феномен ОСП?» — спросил я британского психолога Сьюзен Блэкмор, которая на сегодняшний день считается, пожалуй, самым известным из авторитетных специалистов, являющихся сторонниками материалистического объяснения ОСП. Сьюзен посвятила свою карьеру научному объяснению паранормальных способностей после того, как сама в молодости столкнулась с этим феноменом.
По мнению Блэкмор, загадка почти разгадана. Так, мы уже знаем, говорит она, что гиперактивность мозга является той причиной, по которой перед смертью возникают таинственные «видения». Самый главный вопрос, по мнению Блэкмор, заключается в следующем: почему причины околосмертных переживаний — разные, а результаты (то есть сами «видения») практически похожие? По какой причине возникают ОСП — вследствие воздействия нейромедиаторов или же из-за предсмертной гиперактивности мозга? А может, по какой-то другой причине? И ответ на эти вопросы, по мнению Блэкмор, — не за горами.
Думаю, что ответ на данный вопрос не только прольет свет на механизм ОСП, но и поможет нам понять, почему это явление оказывает столь глубокое воздействие на тех, кто его пережил. На конференции IANDS я побеседовал с одним из докладчиков — практическим психологом Аланой Карран (она помогает пациентам восстановить последовательность «видений», наблюдавшихся в момент клинической смерти). Алана помогла мне лучше уяснить всю значимость ОСП. Алана отметила, что околосмертные переживания имеют сходство с путешествием, странствием, которое в 1949 году американский исследователь мифологии Джозеф Кэмпбелл назвал «мономифом». Кэмпбелл утверждал, что в основе любого повествования, будь то религиозный миф, эпос, воспоминания и голливудский блокбастер, лежит единая структура повествования. Она, как правило, следующая: герой в силу каких-то чрезвычайных обстоятельств покидает привычную для себя среду, порывая с привычным образом жизни, и (зачастую поначалу неохотно, но по настоянию некоторого наставника или мудреца) пускается в дорогу, ведущую к неведомому миру. Затем, он сражается с врагами, проверяет друзей и союзников на верность, проходит через горнило испытаний, находясь в двух шагах от смерти, и, в конечном итоге, возвращается туда, откуда начал свой путь, — возвращается как победитель, изменившись внутренне и преобразившись.
Рассказы многих людей, побывавших в состоянии клинической смерти, так или иначе являются частным случаем «мономифа». Так, например, в своей книге «Proof of Heaven» Эбен Александер описывает свой личный опыт околосмертных переживаний следующим образом: вначале Александер был заключен в каком-то темном пространстве, напоминающем нечто вроде мутной грязной желеобразной субстанции, заполненной «безобразными мордами каких-то животных». Страдая от клаустрофобии, он стал приходить в ужас. В конце концов, какая-то неведомая сила начинает вытягивать его из этого кошмара и перебрасывать туда — в райскую страну, «неведомый и самый совершенный из всех миров». Там Александер встречает красивую девушку верхом на крыле бабочки. Девушка ему сообщает о том, что его «очень сильно любят и будут любить всегда», и сопровождает его в путешествии по пронизанному светом пространству, в котором Александер встречает некое божественное существо, открывшее ему многие из секретов вселенной. Пробыв какое-то время в метаниях между двумя мирами, Александер в итоге возвращается в то темное пространство, откуда начал свой путь, но только на сей раз вместо страшных существ он увидел лица людей, которые молились за него.
Мотив путешествия, «Пути», очень распространен в рассказах пациентов, описывавших околосмертные переживания. Странствие позволяет избавиться от пут, сдерживающих человека, и стать лучше.
Один из докладчиков на конференции Джефф Олсен стал, своего рода, воплощением надежды на спасение и преображение человека. Его история, изложенная в двух книгах и на Youtube поистине трагична. Автомобиль Олсена попал в аварию после того, как Джефф заснул за рулем, когда возвращался вместе с семьей из отпуска. И вот, он лежит на месте катастрофы, у него сломан позвоночник, одна из рук чуть не оторвалась, нога изувечена. Находясь какое-то время в сознании, он заметил как плачет его старший семилетний сын, а жена и младший сын молчат. В своей книге «I Knew Their Hearts» Олсен пишет: «Что бы вы сказали человеку, полностью осознающему свою вину за гибель членов своей семьи?»
И вот, какой ответ услышал в тот момент Олсен (заметим, что этот ответ в момент ОСП был дан человеку как существу духовному): «Ты все равно совершенен, ты все равно останешься моим сыном, ты все равно богоподобен». Именно эти слова услышал (или почувствовал?) Олсен. Ему показалось, что он стоит в комнате у детской кроватки и держит мертвого сына: вот, он взял его на руки и тут вдруг почувствовал, что его охватывает присутствие любви. В этот момент Олсен понял, что рядом с ним находится «Божественный Творец».
Вот в чем ключ к пониманию столь мощного воздействия околосмертных переживаний, вот почему люди так сильно цепляются за них, не беспокоясь о том, что скажет наука. Вне зависимости от того, действительно ли пациенты видели некое божественное существо или же их мозг испытывал галлюцинации вследствие химических процессов, протекавших в головном мозге, опыт клинической смерти настолько эмоционально окрашен и поразителен, что заставляет человека переосмысливать всю свою жизнь. Околосмертные переживания позволяют пережить трагедию и по-новому посмотреть на жизнь. Если у человека было какое-то тяжелое заболевание или же его одолевали какие-то моральные терзания, то в этом случае околосмертные переживания помогут человеку их преодолеть, придав новый вектор развития. Человек чуть не умер? Значит, теперь что-то должно измениться к лучшему.
Все вышесказанное возвращает нас к вопросу, поставленному доктором Сьюзен Блэкмор: если околосмертные переживания всего лишь результат сбоя в работе головного мозга, тогда почему многие рассказы пациентов так похожи друг на друга? Почему ОСП как-то связаны с радикальной духовной трансформацией и внутренним обновлением человека?
Казалось, что все участники конференции были единодушны — по их мнению, околосмертные переживания не являются простым следствием физико-химических процессов, протекающих в головном мозге. Некоторые доклады по теме ОСП были многообещающими.
Вот, например, пожилой инженер-механик Алан Хьюгенот (Hugenot). Он так энергично жестикулировал, быстро двигался и говорил, разве что не отскакивал от стен будто мячик. На конференции он вел секцию под названием «Изучение феномена жизни после смерти: последние достижения». Соединив передовые идеи физики с мистицизмом в своем выступлении, он пришел к выводу, что вся вселенная обладает сознанием. По мнению Хьюгенота, именно данный факт дает объяснение как феномену околосмертных переживаний, так и парадоксам квантовой теории.
Как человек, обладающий ученой степенью в области физики, отмечу, что теория Хьюгенота полна недочетов. Кроме того, основная его идея об одушевленности вселенной не нова. Нечто подобное утверждал, например, один из отцов-основателей квантовой физики Эрвин Шредингер, который был активным сторонником философии индуизма. Вообще, ведущие ученые, неравнодушные ко всяким религиям и мистическим верованиям, придерживаются таких же взглядов.
И все же их называют словом «ученые». Почему? Потому что для них научная теория и мистика отделены друг от друга высокой стеной. Важнейшая черта научной теории — проверяемость, или верифицируемость (т.е. смысл имеют лишь проверяемые теории — прим. пер.). В конце нашей беседы я спросил Хьюгенота, можно ли проверить его теорию. На какое-то время он задумался. Потом ответил, что можно разработать лишь экспериментальную проверку.
«И вы уже разработали?» — спросил я.
«Не было возможности», — ответил Хьюгенот.
Более умеренных взглядов придерживался Роберт Мейс. Его бородка придавала ему вид профессора, похожего на Зигмунда Фрейда. Согласно теории, разработанной Мейсом вместе со своей супругой Сьюзанн, существует некое нематериальное сознание в форме «разумного бытия», способного управлять мозгом человека будто волшебник из страны Оз. Именно такое объяснение на взгляд Мейса отвечает сразу на два вопроса: каким образом серия электрических импульсов головного мозга проявляется в виде сознания и в чем заключается тайна околосмертных переживаний.
Мейс, по крайней мере, подробно рассказал о том, с какими, по его мнению, клетками головного мозга это разумное бытие взаимодействует, чтобы управлять мозгом. Он даже выдвинул гипотезу о том, что с физической точки зрения природа этого разумного бытия представляет собой «тонко дифференцированную структуру, образованную электромагнитными диполями, колеблющимися с очень малой частотой». На мой вопрос о том, как проверить его теорию, Мейс ответил, что можно было бы в лабораторных условиях измерить влияние «энергетического поля» человека на живые нейроны. И все бы хорошо, но... выясняется, что, по словам Мейса, энергетическое поле есть нечто такое, чего ни один физик еще не смог зафиксировать.
При всех своих различиях, Мейс, Хьюгенот и другие действуют по схожему сценарию: они выдвигают теории с претензией на универсальность, увязывая факты с гипотезами и пытаясь отыскать всеобщий порядок во вселенной. И вот здесь для доказательства их теорий ОСП подходят как нельзя кстати.
Почему же на конференции традиционную науку совсем не жаловали? Во время завтрака с Дианой Коркоран я спросил ее, почему никто из участников конференции, судя по всему, не придерживается материалистических взглядов?
«Со временем научные исследования показали, что мы уже прошли этот этап, — ответила она. — Скептики всегда найдутся, но мы их к себе не подпускаем, потому что нуждаемся в дружеской поддержке, а отнюдь не в скептиках». И еще она добавила: «Мы готовы принять статьи на публикацию, но только не от наших оппонентов».
«А они, вероятно, догадались, что их тут не ждут», — сказал я.
«И это правда! — ответила Диана. — Но мы пытаемся глубже вникнуть в проблему. Для изучения вопроса о возможности существования бесплотного сознания нам предстоит сделать очень и очень много». По словам Коркоран, один выдающийся ученый однажды заявил, что «если кто-то опубликует статью со словами — “я полностью все объяснил”, то на подобную работу даже не стоит писать рецензию. Большинство из тех, кто так говорит, даже не пытались серьезно изучить проблему».
В каком-то смысле я считаю это довод разумным. Многие из тех, кто критикуют ОСП, зачастую не просто занимаются критикой, а высмеиванием. И тот факт, что научные объяснения, несмотря на все их правдоподобие, не являются окончательными, — тоже правда.
Тем не менее, на конференции я столкнулся не только с настороженностью по отношению к традиционной науке, но также и со множеством искаженных представлений о ней. В коридоре отеля, где проводилась конференция, мне повстречался Хьюгенот. Обратившись к нему, я сказал, что научные теории должны быть проверяемыми (то есть верифицируемыми), а, следовательно, и фальсифицируемыми (здесь имеется в виду принцип фальсификационизма, выдвинутый Карлом Поппером, — прим. пер.). То есть теорию можно назвать научной только тогда, когда существует способ ее опровержения с помощью эксперимента. Например, если бы я разжал пальцы и увидел, что чашка, которую я держу в руках, вместо того, чтобы упасть, поплыла по воздуху вдоль коридора, то данный факт опроверг бы теорию гравитации. И всякий раз, когда теория выдерживает такой тест, наша уверенность в ней возрастает. Дело в том, что наша вера в любую теорию не является абсолютной и поэтому ученые придирчиво выискивают ситуации, в которых выдвинутая теория не работает. Итак, я спросил Хьюгенота: допускает ли проверку гипотеза о том, что у вселенной имеется разум?
Хьюгенот прибегнул к софистической уловке, возвратившись к моему примеру с чашкой. По его словам, плавное движение чашки по воздуху вдоль коридора можно назвать «падением». Но куда чашка «падает», где «низ», спросил я. И тогда мой оппонент предложил следующее объяснение: давайте изменим систему отсчета, тогда «верх» и «низ» поменяются местами. И тогда я занес свою руку с чашкой над его головой и предложил проверить его теорию, на что Хьюгенот громко и нервно засмеялся.
На третий день конференции я с отчаянием пытался уловить у ее участников голос разума. Казалось, что здесь был представлен весь спектр самых необычных взглядов, начиная от лженауки и кончая самой махровой мистикой, и все это было сдобрено большой порцией невежества. И тут мне повстречался психиатр Митч Лестер.
Лестер — рослый мужчина с мужественным лицом и приятными манерами. Он всегда готов выслушать собеседника. Митч окончил Университет Колорадо и Калифорнийский университет в Ирвайне. Он мне сказал, что как врач он скептически относится к феномену околосмертных переживаний. Тем не менее, когда Лестер учился в школе, об ОСП ему рассказал собственный дед. После этого Митч беседовал с другими людьми, испытавшими нечто подобное, причем, не только со своими пациентами. «Люди сами заводили об этом речь», — добавил он.
Лестер сказал, что сам испытал нечто, напоминающее околосмертные видения, хотя не находился в состоянии клинической смерти и не принимал галлюциногенов. И тогда, я поинтересовался, как он сам отвечает на вопрос о возможности существования души, отдельного от тела?
«Будучи убежденным рационалистом, я не очень-то доверяю [всем этим свидетельствам об ОСП]. Однако, опираясь на свой личный опыт, могу сказать, что это правда. В общем, я постоянно сам с собой спорю по этому вопросу».
Но есть ли какой-нибудь компромисс, спросил я, между сторонниками материалистического объяснения и нематериалистического? По мнению Лестера, к нему трудно прийти. Многие материалистически настроенные ученые, похоже, считают, что тема ОСП не достойна серьезного научного изучения. В свою очередь, многим из тех, кто побывал в состоянии клинической смерти и сам столкнулся с ОСП, научные объяснения тоже не интересны.
Каждый понедельник на завтраке вокруг Лестера собиралась небольшая, но пестрая группа людей, придерживающихся разных взглядов в отношении околосмертных видений. Здесь и физик, и материаловед, и художник, и священник, имеющий степень доктора философии, и работник хосписа. Они рассуждают о том, как можно было бы продвинуть вперед исследования ОСП, комбинируя строгий научный подход с непредвзятостью. «Я думаю, что есть способ преодолеть этот разрыв», — сказал Лестер.
В нашем разговоре, а потом и в переписке по электронной почте, Лестер выделил несколько областей, которые могли бы глубже быть исследованы с помощью науки. Во-первых, можно проводить сканирование головного мозга людей, пребывающих в трансе и прочих «трансцендентальных» состояниях; здесь особый интерес представляют те, кто по собственному утверждению обладают сверхъестественными способностями (например, шаманы). Во-вторых, можно было бы заняться исследованием природы воспоминаний, возникающих в процессе ОСП, и найти отличие между ними и обычными воспоминаниями. (Лестер сейчас работает над этим). В-третьих, можно было бы экспериментально подтвердить или опровергнуть заявления некоторых людей о том, что они чувствительны к электромагнитному полю и способны создавать помехи для электронных устройств. И, наконец, можно было бы серьезнее исследовать феномен «предсмертного всплеска» на ЭЭГ, обнаруженный учеными Мичиганского университета у крыс. В общем, для ученых работы много.
По словам Лестера, нравится вам это или нет, околосмертные переживания представляет собой важное событие в жизни людей, столкнувшихся с ними. «ОСП способствуют развитию человека на разных уровнях: психологическом, эмоциональном и, может быть, даже физиологическом», — говорит Лестер.
Даже если исследования, в конечном итоге, докажут, что ОСП — не более чем признак предсмертной активности мозга (а это мнение разделяет большинство ученых), все равно необходимо продолжать изучать данное явление, поскольку оно поможет нам ответить на один из самых загадочных вопросов науки — «что есть сознание».
Раньше считалось, что между жизнью и смертью проходит резкая граница. Однако теперь выясняется, что эта граница размытая. В появившейся недавно обзорной статье под названием «Смерть и сознание» (Death and Consciousness) Сэм Парниа согласился с одним из научных исследований, утверждавших, что, вопреки распространенному мнению, продолжительное кислородное голодание не является единственной причиной патологических изменений в головном мозге. Оказывается, что у клеток мозга остается в запасе еще несколько часов (особенно если температура тела значительно понижена), прежде чем будет пройдена точка невозврата. Этим объясняются случаи, когда люди «оживали» после того многочасового пребывания в толще снега или в холодной воде. Намного больший урон организму может нанести резкий приток крови, насыщенной кислородом или другими химическими веществами, к клеткам головного мозга. Данное осложнение известно под названием «постреанимационный синдром», однако инновационные медицинские технологии реанимации способны смягчить удар и буквально воскресить пациента, который считался мертвым.
Для некоторых людей околосмертные переживания являются еще одним доказательством того факта, что душа способна существовать независимо от тела после смерти головного мозга. Однако сторонники материалистического подхода думают иначе: душа никуда не «идет» — она исчезает подобно видеоизображению на экране после того, как выключат видеопроектор. Получается, что душа и сознание — это экстремальные состояния мозга, каким-то образом связанные воедино с помощью физико-химических процессов, протекающих в нервной системе человека.
Но как именно это связывание происходит? Данный вопрос очень важен для изучения сознания. Джордж А. Машур, один из участников опытов над крысами, проведенных в Университете Мичигана (о чем мы писали выше), принадлежит к лагерю материалистов. По его мнению, объяснить механизм порождения сознания здоровым мозгом человека затруднительно; еще труднее объяснить то, каким образом поврежденный мозг, пребывающий в состоянии клинической смерти, продуцирует столь яркие «сверхъестественные видения», как ОСП. «Да и вообще, существует ли научное объяснение околосмертных переживаний? Это очень важный вопрос для изучения сознания», — сказал мне Джордж.
Если бы можно было подтвердить тот факт, что в умирающем мозге человека возникает пиковая нейронная активность (такая же, какую Машур с коллегами наблюдал на ЭЭГ крыс), то можно было бы пролить свет на природу ОСП и, следовательно, подступиться к вопросу о том, что представляет собой сознание с точки зрения нейробиологии. Но человек — не подопытная крыса. По мнению Машура, вряд ли можно собрать достаточное количество данных о людях, которые уже столкнулись с ОСП во время клинической смерти после остановки сердца и были бы готовы об этом рассказать. Опыты на крысах, продолжает Машур, по крайней мере, говорят нам о том, что для объяснения феномена околосмертных переживаний нельзя «игнорировать наличие связи между мозгом и сознанием».
Как возникает сознание? Этот вопрос, вероятно, станет одним из главных вопросов двадцать первого века, когда человек приступит к созданию машин по сложности сопоставимых с человеческим мозгом. Будут ли эти машины обладать сознанием? И если «да», то как это можно будет определить? Станет ли сознание такой же ценностью для машины, как и для человека? Каковы глобальные последствия этого шага для человечества? На эти вопросы мы сможем ответить только после того, как узнаем, из каких «кирпичиков» формируется сознание.
Наконец, необходимость в тщательном изучении феномена околосмертных переживаний заключается хотя бы в том, чтобы полностью исключить нематериалистические объяснения этого явления. Тот, кто верит в жизнь после смерти, все равно не изменит своих взглядов. В конце концов, существует множество верований, которых люди придерживаются, несмотря на огромное число научных опровержений (вспомните хотя бы о глобальном потеплении). Но наука развивается только следующим образом: сначала признает собственные границы, а затем медленно их раздвигает. У нас нет никаких оснований иронизировать над всякими ненаучными представлениями об ОСП, покуда не будет проделана скрупулезная работа по их опровержению.
Итак, допустим что, эксперименты проведены, и мы получили всеобъемлющее, строго научное и материалистическое объяснение причин околосмертных переживаний. Означает ли это, что все свидетельства людей о видении ангелов и умерших родственников — всего лишь сказки, недостойные внимания?
Думаю, нет. То, что я увидел на конференции, несмотря на всю необычность увиденного, убедило меня в том, что изучение ОСП может оказаться полезным даже для убежденных материалистов, ведь это загадочное явление поможет понять механизмы восприятия реальности человеком и самое главное — определяющую роль, которую играют свидетельства людей, побывавших в клинической смерти, при ответе на вопрос о сущности человека.
Кстати, Сьюзен Блэкмор, хотя она и закоренелый скептик, со мной согласилась. В конце своего электронного письма она подвергла критике тех, кто использует однобокий подход при толковании околосмертных переживаний, то есть она одновременно критикует тех, кто превозносит ОСП, называя их «самым истинным и духовным» опытом, и тех, кто принижает его, называя «всего лишь галлюцинацией». Мне кажется, что околосмертные переживания человека во время клинической смерти — явление удивительное и таинственное. Оно способно радикально изменить образ жизни, пролить свет на природу человека и приблизить нас к ответу на вопрос о жизни и смерти.
Оригинал публикации: The Science of Near-Death Experiences
Комментариев нет:
Отправить комментарий