Еще ему нравится зефир. Он зажигает спички, а затем нагревает его с их помощью. Кензи не человек. Он из обезьян бонобо, которые вместе с шимпанзе считаются нашими ближайшими из живущих родственников. И хотя он не может говорить как мы, Кензи изменил наши представления о наших родственниках из приматов — и, в свою очередь, наши идеи о самих себе.
Когда-то мы рассматривали себя как единственных существ с эмоциями, моралью и культурой. Но чем больше мы исследуем животных, тем больше обнаруживаем, что это не соответствует действительности. Многие ученые сейчас убеждены, что все эти черты, которые раньше считались признаками человечности, также находят и в конце концов найдут у всех животных. Если они правы, наш вид уже не будет таким уникальным, как мы привыкли считать.
Чарльз Дарвин одним из первых выступил против этой идеи. В «Происхождении человека» он писал: «Нет никакой фундаментальной разницы между человеком и высшими млекопитающими в их умственных способностях, все различия — это различия степени, а не вида».
Позже он тщательно задокументировал сходства между выражениями лиц людей и животных.
«Если молодого шимпанзе пощекотать, — писал он, — как и в случае с ребенком, он будет смеяться или хихикать». Он также отметил, что глаза шимпанзе сверкают ярче и расширяются, когда те смеются.Позже о его мыслях позабыли (или подзабили). К 1950-м животные стали в глазах людей машинами без эмоций, с простыми инстинктами.
Бихевиорист Б. Ф. Скиннер считал, что все животные одинаковы. «Голубь, крыса, что угодно, без разницы». Он говорил, что одни и те же правила обучения применяются ко всем животным. В то же время преобладало мнение, что животным недостает интеллекта. Существовало табу на приписывание эмоций животным, отмечает выдающийся приматолог Франс де Вааль из Университета Эмори в Атланте, США.
И только когда приматолог Джейн Гудолл начала свои исследования диких шимпанзе в начале 60-х, все начало меняться, хотя и медленно. Ее миссией было изучение шимпанзе с целью узнать больше о наших древних предках. С самого начала своего пребывания в Африке, она подмечала человекоподобное поведение. В своих ранних исследованиях она обращалась к шимпанзе (будучи англоязычной) как к «он» (he) или «она» (she), а не «оно» (it), как было принято. Она также давала им имена, неслыханное в академических кругах дело, и описывала их уникальные индивидуальности.
В то же время де Вааль наблюдал за поведение шимпанзе в зоопарке Арнем в Нидерландах. Он видел множество сложных форм социального поведения и был расстроен из-за отсутствия исследований, описывающих их. «Мои книги по биологии были бессильны», — говорит он.
С одной стороны, о чем писал Дарвин больше 100 лет назад, де Вааль тоже подметил, что щекотка вызывает у шимпанзе те же эмоции и улыбку, что и у детей. Исследование, опубликованное в мае 2015 года, показало, что в улыбке шимпанзе участвуют те же мышцы, что у человека.
Наш невероятный диапазон выражений лица может быть уникальным, но вглядитесь в лицо шимпанзе — и со временем вы начнете видеть похожий репертуар выражений, улыбку и смех.
Мы также знаем, что они очень хорошо считывают выражения лиц друг друга. Вот вам и обезьяны.
Социальные навыки шимпанзе являются базой для другой особенности поведения, которое мы когда-то считали уникальным для людей: мораль.
Мы знаем, что дети обладают сильным чувством справедливости с раннего возраста. Например, они будут делиться с друзьями, даже если будут очевидные издержки для них. Также они, похоже, рождаются альтруистами: они будут помогать поднимать упавшие объекты без каких-либо подсказок уже в возрасте 14 месяцев.
Как бы то ни было, другие животные тоже обладают чувством справедливости.
В 2003 году де Вааль опубликовал исследование того, как обезьяны-капуцины реагируют на недобросовестную оплату. После того, как две обезьянки выполняют одно задание, обе с радостью получают огурец в качестве награды. Но когда одна случайно получает более ценный виноград, другая нервничает и начинает отказываться от огурца.
Шимпанзе ведут себя похожим образом. Но что, если награду будет контролировать шимпанзе, а не человек-экспериментатор? Мы знаем, что чаще всего они ведут себя эгоистично, когда дело доходит до еды. Они даже крадут ее у соперников или прячут от них.
Шимпанзе также инстинктивно стремятся помочь. Подобно маленьким детям, шимпанзе будут помогать людям доставать труднодоступные объекты. И они пытаются помогать друг другу. Шимпанзе откроет дверь, которая ведет к еде, для партнера, даже если открыть ее ничего не будет стоить другому. В диких условиях исследователи стали свидетелями того, как шимпанзе помогают инвалидам в группе, принимают сирот и помогают друзьям вырваться из ловушки браконьеров.
Это чувство альтруизма должно пронизывать царство животных насквозь, поскольку крысы также спасают друзей из воды, даже если это спасение в процессе намочит и их. Эти исследования подтверждают, что кооперация — полезная черта для выживания для многих видов. Если люди, шимпанзе и крысы сотрудничают, древние предки всех трех видов тоже могли это делать.
«Шимпанзе живут в богатой социальной среде, они зависят друг от друга, — говорит Феликс Варнекен из Гарвардского университета в США. — Не нужно богатое общество с социальными нормами, чтобы вызвать чувство заботы о ближнем».
Конечно, не бывает дыма без огня. Было бы неправильно думать о шимпанзе как о желающих помочь, нравственных существах. Как и у нас, у них есть темные стороны. Среди них много забияк, убийц и даже детоубийц.
Их общество построено на сложном иерархическом социальном мире, где важно держать друзей поближе. Это означает, что шимпанзе могут быть манипуляторами. В Институте исследований приматов в Киото, Япония, нашли шимпанзе «Макиавелли», которого окрестили так за выдающиеся навыки захвата власти, описанные философом и историком Никколо Макиавелли.
Де Вааль увидел, что доминирующий самец шимпанзе, получивший власть при помощи друзей, начинал ревновать, если его союзники связывались с его соперниками. В ответ на это, самец держал их подальше друг от друга. «Как только его лучший друг начинал холить его соперника, самец очень расстраивался и разрывал с ним отношения, — говорит де Вааль. — Это стратегия „разделяй и властвуй“».
Все эти идеи свидетельствуют о том, что шимпанзе социально осведомлены и прекрасно понимают поведение других обезьян. Насколько хорошо? Люди могут понимать психические состояния других, «читать мысли». Мы можем попытаться понять, о чем думает другой человек, каковы его намерения, и определяем, чего не знает другой человек. Дети учатся этому с раннего возраста; и есть масса свидетельств того, что ближайшие к нам родственники среди обезьян также умеют это делать.
Последняя линия доказательств в этой области показывает, что после того, как у шимпанзе забрать еду, она будет красть ее обратно из непрозрачной коробки, которую не видит экспериментатор. Они оставляют еду только в прозрачной коробке. Очевидно, мы не единственные, кто может задумываться о целях, намерениях и восприятии других индивидов, говорит Катя Карг из Института эволюционной антропологии Планка в Лейпциге, Германия, ведущий автор исследования.
Следующим шагом будет определение того, обладают ли орангутанги такими же способностями, говорит Карг. Мы отделились от них порядка 14 миллионов лет назад, поэтому если они тоже способны на «чтение мыслей», это будет означать, что корни этого навыка уходят глубоко в древность.
Чтобы знать, что кто-то обладает психическим состоянием, необходимо также самоосознание. Все это говорит о том, что шимпанзе обладают некоторой степенью сознательного мышления. И они не единственные. Эта способность была обнаружена у многих других обезьян, дельфинов, азиатских слонов и европейских сорок.
У шимпанзе даже присутствует культура. Они не пишут симфонии, но культуру можно определить как передачу знаний, привычек и наследия от поколения к поколению. Вы не увидите, как шимпанзе готовит изысканный ужин для своих лучших друзей, но этого и не требуется. Де Вааль утверждает, что шимпанзе полностью зависят от культурного и социального обучения.
В лаборатории шимпанзе будут подстраиваться, используя орудия так же, как это делают другие. Подобный конформизм — это «визитная карточка культуры людей», считают ученые. Шимпанзе конформны социальным нормам своей группы, даже если другие нормы могли бы быть полезнее для них.
Совсем недавно выяснилось, что шимпанзе могут обучаться приготовлению пищи, хотя им нужно это предлагать. И с ними также можно выпить: в ходе 17-летнего исследования выяснилось, что шимпанзе неравнодушны к сброженному пальмовому соку и пьют его достаточно, чтобы выказывать признаки опьянения.
Нравственность, сознательность и культура когда-то считались уникальными для людей, но у шимпанзе все это есть. Что осталось? Конечно, язык. Мы можем писать книги на эту тему, а шимпанзе нет. Мы не можем заглянуть им в глаза и спросить, как у них дела, ожидая получить разумный устный ответ.
Шимпанзе не хватает вокальных структур, чтобы образовывать звуки, как это делаем мы. Но язык — это нечто больше, чем просто произношение слов: жесты и выражения лица также играют важную роль. И когда вы примете это во внимание, шимпанзе внезапно не будут казаться такими неумехами в плане языка.
У шимпанзе нет наших продвинутых навыков, но имеется много компонентов речи. Бонобо Кензи с его языковыми навыками — просто жемчужина в мире животных, и его учили люди. Но у многих шимпанзе есть собственная система коммуникации.
К примеру, одно исследование показало, что шимпанзе кличут точно так же, как это делаем мы. Другая работа выявила 66 отдельных жестов, каждый из которых содержит осмысленную информацию. Возможно, проблема в нас: мы слишком плохо понимаем, что говорят шимпанзе.
Нет никаких сомнений в том, что человеческие способности более развиты, чем способности шимпанзе, особенно по части языка. Но это различие не резкое и абсолютное, а скорее степенное — и оно становится все субтильнее по мере нашего изучения шимпанзе.
Исходя из таких критериев, людей нельзя назвать уникальнее любого другого животного.
Комментариев нет:
Отправить комментарий