Atlantico: Почему вы выбрали такое прямое и провокационное понятие как «враг»?
Александр Дель Валь: Прежде всего, потому что обозначение друзей (союзники с общими интересами) и врагов (они угрожают нашему существованию и интересам) очень важно, как в политике, так и геополитике. Далее, это отсылка к Карлу Попперу, которому я посвящаю эту работу. Этот великий эпистемолог и политолог, как и Раймонд Арон, определял «открытое общество» (плюралистическое и демократическое, как наше) как полную противоположность тоталитарного общества. Как бы то ни было, на протяжение последних десятилетий мы видим, что понятия открытого общества, плюрализма и толерантности зачастую используется в качестве инструмента теми, кто пытаются нанести удар по единству и существованию наших обществ. Взять хотя бы Джорджа Сороса с его «Открытым обществом», который без конца твердит, что настоящие враги Запада — это Россия (с союзниками) и, во внутреннем плане, сторонники патриотических и национальных идей, то есть «популисты» (их единственная провинность в том, что они против утопического проекта «безграничного» общества).
Таким образом, сторонники «геополиткорректности» ненавидят в первую очередь не тех, кто представляет угрозу для нашего существования и идентичности, а всех тех у нас, кто пытается дать отпор проекту «мировой деревни» и проникновению внешних исламистских врагов. В рамках европейско-христианской цивилизации таким «упрямцем» становится постсоветская Россия, которая в отличие от Запада выступает за возврат к христианской европейской идентичности, национальной гордости, мультиполярной системе и реальной политике. Это полностью противоречит западному морализаторскому правозащитничеству. Во внутреннем плане главными врагами, помимо террористов (лишь видимая часть исламистского айсберга), называют не активно расширяющиеся исламистские движения (они не принимают наши ценности и любые формы интеграции), а всех тех, кто пытаются помешать ослаблению традиционной европейской идентичности и не хотят, чтобы наши общества стали лабораторией новой Вавилонской башни потребительского мультикультурализма.
В-третьих, я начинаю книгу с напоминания о том, чем на самом деле является враг в военно-стратегическом и морально-идеологическом плане: враг — это не тот, кто не уважает права человека и наши ценности демократии и плюрализма, как утверждает лицемерная, морализаторская и политкорректная элита (взять за пример хотя бы призывы Франсуа Олланда отправить Владимира Путина в Международный уголовный суд из-за бомбардировок Алеппо). Это не тот, кто думает иначе и не разделяет наших индивидуалистических либеральных взглядов на демократию, которые мы не можем навязать остальному незападному миру, если он того не хочет. Настоящий враг — это даже не «терроризм» и «глобальный экстремизм», о котором твердит исламокорректная англосаксонская элита, прогибающаяся перед суннитскими нефтяными монархиями Персидского залива и Пакистаном. Дело в том, что терроризм — это лишь один способ действия. Настоящий исламистский враг не ограничивается терроризмом, а включает в себя все исламистское суннитское неоимпериалистическое течение, опирающееся на политизированное, но ортодоксальное прочтение ислама и узаконенное по шариату насил
Настоящий враг — это живая и вполне конкретная сущность, которая хочет создать угрозу для нашего населения, страны, основополагающих ценностей и жизненно важных интересов. Другими словами, это тот, кто формирует, вооружает, питает и распространяет тоталитарную и теократическую исламистскую идеологию легальным образом по всему миру с помощью миллиардов нефтегазодолларов и наших иностранных «союзников», ложных друзей и настоящих врагов из Персидского залива. Разумеется, понятие настоящего врага включает в себя и террористов, которые устраивают свою борьбу у нас, в наших домах и церквях. Тем не менее, нужно в первую очередь установить тех, кто занимался их идеологической подготовкой и воспользовался нашей открытостью и толерантностью, чтобы проповедовать ненависть к нашим ценностям на нашей собственной земле. Наш враг — не диктатор, который подавляет мятежи, воюет с соседями или подавляет варварские революционные исламистские группы, как в Сирии Башара Асада, Ливии Муаммара Каддафи или Ираке Саддама Хусейна, что бы мы ни думали в нравственном плане об этих диктаторских режимах. Дело в том, что морализаторство противоречит стратегии.
Пора разобраться с тем, кто наши настоящие враги и друзья, восстановить дружеские и конструктивные отношения с Россией и суверенными арабскими режимами, которые ведут войну с исламизмом: мы совершенно напрасно осуждали их и лезли в их внутренние дела (Алжир, Сирия, Египет и т.д.). Далее пора прекратить поддерживать во всем реваншистские страны Восточной Европы и Кавказа, которым хотелось бы втянуть НАТО в безумную войну с Москвой. Пора покончить с опасной новой холодной войной, которая на самом деле всем только вредит: Россия ослаблена санкциями, но Запад совершенно не заинтересован в том, чтобы она бросилась в объятья Китая, который поджидает своего часа…
— Возможно ли, что наше западное руководство, которое получает самую подробную информацию от спецслужб, ошиблось и позволило пустить корни на территории западных демократий, как вы говорите, опаснейшей угрозе радикального исламизма, а затем не стало вести с ней борьбу на международном уровне и даже содействовало ей в некоторых регионах мира против «другого врага? И какого?
— Вы совершенно правы в том, что наше руководство прекрасно информировано! Как бы то ни было, оно связало себя с суннитскими исламистскими государствами, которые в той же мере наши «союзники» в энергетическом и геоэкономическом плане (монархии Персидского залива, Пакистан, неоосманская Турция), что наши враги в геоцивилизационном и стратегическом плане… Это может показаться удивительным, но если рассматривать Запад как совокупность капиталистических рыночных экономик, которых объединяют не общие ценности, а атлантизм и космополитический и экономический проект, альянс с исламистско-салафитскими и официально нетеррористическими монархиями и неоосманской Турцией может показаться вполне логичным, особенно в краткосрочной перспективе (раз они прекрасно интегрировались в сформированную Западом экономическую систему).
В таком свете интересы нашей западной христианско-иудейской цивилизации и наших национальных культур, которым грозит продвижение тоталитарного и подминающего все под себя исламизма, по всей видимости, совершенно не волнуют наших лидеров: ими движет лишь слепое стремление к переизбранию, а предупреждения спецслужб имеют для них значение только в том случае, если общественное мнение может обернуться против них на выборах…
Далее, я уже который год твержу, что хотя Запад называет Россию своим главным стратегическим врагом, несмотря на давнее окончание холодной войны, и хотя целью наших атлантистских стратегов остается сдерживание/изоляция постсоветской России (ей систематически давали от ворот поворот, несмотря на все ее дружеские инициативы после 1991 года), ошибка с врагом логически сопровождается ошибкой с друзьями. Существует определенная логика в том, что западные армии нападали на антиисламистские и пророссийские режимы вроде бывшей Югославии, Сербии Милошевича, Ирака Саддама Хусейна, Ливии Муаммара Каддафи и Сирии Башара Асада (пусть тут дело и не было доведено до конца), которые позволяли или позволяют России получить доступ к теплым морям. Старая стратегия «мусульманского пояса», которая заключалась в использовании зеленого тоталитаризма (исламизм) против красного (СССР) не была заброшена после войны в Афганистане, когда США вооружали отъявленных джихадистов и салафитов. Она все еще активно применяется в Ливии и Сирии, где страны НАТО стоят на стороне «Братьев-мусульман» и джихадистов (за исключением ставшего пугалом ДАИШ), борющихся против националистических арабских режимов, которых наши суннитские «друзья» из Персидского залива хотят ликвидировать, как было после конца Югославии с Ираком, Ливией и т.д.
— В вашей книге вы говорите о «полюсах радикального исламизма», то есть монархиях Персидского залива, Турции и т.д. Как они действуют и почему они в той же степени наши враги, что и террористы?
— Запад распахнул свои двери и отдал собственное мусульманское население на откуп вражеским исламистским образованиям, которые ведут экспансию, враждебно настроены по отношению к интеграции мусульман и нашей цивилизации, попирают ее ценности на ее же территории. Напомним, что одна только Саудовская Аравия (она главным образом финансирует ваххабизм), в том числе через Всемирную исламскую лигу, выделила с 1980 года 75 миллиардов долларов на распространение салафизма, мечети и благотворительные организации по всему исламскому миру. Это практически равняется бюджету СССР на распространение коммунизма в течение всей холодной войны, то есть больше, чем когда-либо было у любого тоталитарного государства, как в рамках нацизма, так и коммунизма…
Роль Катара прекрасно известна, но в моей книге я привожу конкретные примеры двойственности этих стран и их официального стремления продвигать у нас и по всему миру глобальный, опасный и погрязший в мании величия тоталитарный проект. Катар — настоящий чемпион этой двойной игры. Он финансировал аналитику, которая возлагала всю ответственность на соседних аравийцев и кувейтцев, хотя он сам был главным спонсором исламистского восстания в Сирии… Кроме того, я отмечаю менее известные, но от этого не менее активные полюса вроде индо-пакистанского «Джамаат Таблиг», османской Турции и даже Кувейта. О них меньше слышно, чем о Саудовской Аравии, Катаре и «Братьях-мусульманах», но они очень активно действуют в сформировавшихся в результате иммиграции мусульманских общинах. Это не говоря уже о растущей значимости мировых исламских организаций вроде уже упомянутой Всемирной исламской лиги или Всемирной ассамблеи мусульманской молодежи, которая аккредитована в ООН и активно продвигает шариат. Нельзя не отметить и «мусульманскую ООН», Организацию исламского сотрудничества, которая играет значимую межгосударственную роль в продвижении шариата по всему миру и в Европе.
Развязав руки «полюсам исламского тоталитаризма», наша правящая элита предала плюралистические ценности нашего общества и поставила под угрозу его выживание в геоцивилизационном плане. Ее самоубийственная ошибка была в том, что он спутала достойный похвалы плюрализм с опасным мультикультурализмом, который неизбежно ведет к формированию конфликтов. Дело в том, что два этих понятия отнюдь не являются синонимами. Мультикультурализм (он может наблюдаться и в тоталитарных обществах) объективно и субъективно создает почву для исламизации во имя «права на отличие» и культурного релятивизма, которые ведут к принятию неприемлемого, в том числе своих же заклятых врагов.
Напомним, что за исключением отдельных случаев терроризма радикальные исламисты, которые финансируются нашими ложными друзьями вроде Пакистана, Турции, Катара, Саудовской Аравии и даже Кувейта (мы «спасли» его от Ирака Саддама Хусейна), более тонко, но все так же активно, как джихадисты, преследуют проект завоевания мира «неверных» (то есть немусульман и несуннитов). Они стремятся установить повсюду свои политическо-теократические порядки мечом, как в Палестине, Сирии и Ираке («друзья» Запада финансируют там ХАМАС, «Ахрар аш-Шам», «Братьев-мусульман» и т.д.), или словом. Они пытаются, совершенно свободно и на абсолютно законных основаниях, завербовать мусульманское население на нашей территории. Эти респектабельные официальные организации медленно, но верно ведут работу с помощью «джихада слова», искаженного демократического права, чтобы сделать из охваченных параноидальной зацикленностью на «исламофобии» мусульманских общин враждебные сепаратистские образования. Этого необходимо избежать любой ценой с помощью масштабной ассимиляционной политики с опорой на национальную гордость.
Пока натовские стратеги уверяют нас, что самая страшная угроза для западных обществ — это путинская Россия, которая «бомбит Алеппо» и «вторглась в Крым», полюса радикального исламизма пользуются нашими свободами и дипломатическими отношениями наших стран, чтобы настроить наиболее восприимчивых из наших мусульманских граждан против наших ценностей приема. Даже те мусульманские страны, что в целом не относятся к радикальному исламизму, поддерживают противоречащий нашим ценностям проект исламизации мира. Об этом явно говорит тот факт, что практически все мусульманские страны входят в Организацию исламского сотрудничества, официальная задача которой — установить повсюду шариат, в том числе и в наших городах. Тот факт, что государства пользуются религиозной свободой, чтобы настроить против нас целые слои населения, как нельзя лучше подпадает под определение врага.
— Вернемся к России. В чем связь между новой холодной войной, которую, по-вашему, объявил Москве Запад, и исламизацией наших обществ «полюсами радикального исламизма»?
— Параллельно с разрушением (или его попыткой) последних светских, националистических или антиисламистских арабских режимов (Ирак, Ливия, Сирия и т.д.), мы наблюдаем с распада СССР новую холодную войну против России. Она полностью противоречит интересам европейцев, которым американские стратеги НАТО и их английские и восточноевропейские союзники (Польша, Прибалтика) твердят, что Россия — главный враг. Это является продолжением константы англосаксонской геостратегии, то есть теории сдерживания или окружения русского Хартленда, в том числе с помощью «мусульманского пояса» исламистских суннитских стран.
Ошибка нашего западного руководства в том, что оно следует за начатой Вашингтоном после холодной войны стратегией изоляции-сдерживания-ослабления России. Она должна была не дать ей вернуть себе статус великой державы путем окружения мусульманскими странами (Кавказ-Чечня, Средняя Азия, Турция, Пакистан, суннитские страны Персидского залива и т.д.) и «европейским поясом» (политика расширения НАТО и ЕС на восток, цветные революции, которые вызвали нынешний хаос на Украине и были призваны сместить пророссийские власти). Эта политика получила подтверждение во время войны в Косове в 1999 году, а затем в Грузии до начала кризиса на Украине, куда официальные (ЕС, Госдеп, Национальный фонд демократии т.д.) и частные западные круги вложили миллиарды долларов, чтобы уменьшить стратегическое поле для маневра путинской России в ее «ближнем зарубежье».
— Что Франция и Запад могут противопоставить исламистской угрозе?
— Нашим открытым всем ветрам обществам необходимо в срочном порядке научиться закрытости, но не в отрицательном плане, а в том смысле, что им нужно понять, кто друг, а кто враг, и не проявлять терпимости к врагам терпимости. Нужно перестать принимать тех, кто не хотят приспосабливаться, научиться любить себя и примириться с собственной идентичностью, чтобы эффективней бороться с нашими заклятыми геоцивилизационными врагами. Карл Поппер (Джордж Сорос ошибочно цитирует его слова в оправдание борьбы с национальным суверенитетом и идентичностью) утверждал, что бороться (в том числе жесткими средствами) с теми, кто приезжают к нам и подрывают наши ценности, пользуясь нашей односторонней толерантностью, — не просто право, а обязанность. Как несложно понять, первый фронт должен быть внутренним. Что бы ни утверждали профессиональные антифашисты и антирасисты, речь идет вовсе не о том, чтобы прогнать всех непохожих на нас, а в том, чтобы любить самих себя и предлагать эту любовь новоприбывшим при не подлежащем обсуждению условии уважения к нашим ценностям и идентичности.
Это означает, что борьба на внутреннем фронте касается не только идентичности, но и культуры, педагогики и психологии. Она подразумевает перезапуск мощной машины ассимиляции при жесткой нейтрализации рычагов наших врагов на нашей территории. Во внешней политике военные операции могут быть оправданы лишь в ситуации легитимной самообороны или в рамках поддержки государств, которые открыто нас об этом попросили (как, например, Мали — Францию, а Сирия — Россию). Но нам ни в коем случае нельзя распылять свои силы и дискредитировать демократические ценности бомбардировкой режимов, которые не нападали на нас. Мы видели, какой хаос посеяла НАТО в бывшей Югославии, Ираке и Ливии. Необходимо восстановить реалистические геополитические альянсы, в том числе с нашим историческим российским союзником, а также Египтом. Далее, нужно защищать у нас греко-латинские ценности демократии и плюрализма, а не лицемерно пытаться навязывать их другим…
Александр Дель Валль (Alexandre Del Valle) — геополитолог и публицист
Комментариев нет:
Отправить комментарий